– Кэрри-Кэрри-Кэрри… – с ехидной улыбкой вмешался Вэй Арэн. – Только не говори мне, пожалуйста, что ты боишься воды!
– Я не боюсь воды, – процедил сквозь зубы первый из Карателей. – Я ее пью.
– В таком случае, твое поведение более чем странное, – задумался Вэй. – Ты не умеешь плавать?
– И что?! – злобно воскликнул Кэрэндрейк. – Да, я не умею плавать, да, я ненавижу, когда эта противная жижа, называемая рекой, морем или им подобным, заливается в уши и нос. И что с того?!
– Так ведь мы поплывем на корабле, – сказала Гордислава. – Не вижу проблемы.
– Штормы никто не отменял, – буркнул себе под нос Кэрэндрейк.
– А разве ты не говорил, что убежище Сокрытого Ордена расположено на островах? – вспомнила малышка Рэй.
– Знала бы ты, скольких усилий мне стоило сохранять невозмутимость, пересекая эту водяную жуть туда и обратно…
– Пф, – усмехнулся мечник. – «Водяную жуть».
– Если боишься, в смысле, если не хочешь, – поспешил исправиться Вэй, испугавшись гневного взгляда Когтя, – то можешь оставаться здесь, мы и сами справимся.
– Электру я от себя не отпущу.
– Я тебя спрашивать не буду, – возразила Верховная Жрица. – Я отправляюсь на этот остров, и точка!
– Черт… – единственное, что мог сказать в данной ситуации Кэрри.
Следующая глава открывает новую, последнюю часть повествования, в которой нас встреча с тем, что уничтожило Трилунскую Империю.
====== Часть 9. “Безмолвие”. Глава 73 ======
О том, как проходило морское путешествие пятерых путников, и о том, как первый из Карателей жалел о несделанном
Как и было обещано, следующим утром пятерых путников ждал корабль, на котором они должны были отплыть к Храму Погибшей Луны. Как только Зелорис и Рэйна попрощались с Капой, на что ушло довольно много времени, а Гордислава долгими уговорами заставила Кэрэндрейка убрать кинжал от горла Вэя, который все утро повторял «Кэрри боится воды», пятеро путников взошли на борт «Тарлы».
«Что за секретность? – спрашивал в это время у Асифона Наролая штурман. – Вы до сих пор не сказали нам, куда мы направляемся».
«Поднять якорь», – вместо ответа скомандовал судовладелец, который был также и капитаном корабля.
Якорь был поднят, но команда снова задалась вопросом, куда и с какой целью они отплывают.
«Мы плывем на самый большой из островов Северо-Восточного Архипелага к Храму Погибшей Луны», – величественно, как и подобает Верховной Жрице Трилунской Империи, объявила Аквария Электра.
«К Храму?» – возмутился боцман.
«Мы никуда не поплывем!» – запротестовала команда.
«Не желаете плыть, прыгайте за борт, – прогремел голос Асифона Наролая. – Мне не нужны трусы на корабле».
«Капитан, – обратился к нему пожилой моряк. – Вы знаете, что мы с вами уже долгое время и никогда не предадим Вас. Так почему же Вы не доверяете нам? Почему мы узнаем о том, что плывем на тот остров только после отплытия, а о цели плавания не знаем до сих пор?»
«Да, – поддержал молодой юнга. – Сколько же Вам заплатили эти чужаки, чтобы попасть на священные земли, вход куда всему живому заказан?»
«Позвольте поинтересоваться, – вмешалась Гордислава. – Вы так возмущаетесь, потому что боитесь получить меньшую сумму, чем Вам причитается?»
«Да ничего я не боюсь!» – возмущенно воскликнул юнга.
«Вот и прекрасно, – с того момента, как вступила на борт, малышка Рэй вела себя не как собирательница историй с Запада, а как правительница величайшего государства Востока. – Луны всегда освещают путь бесстрашным воинам, откликаясь на свет храбрых сердец».
«Красиво говоришь, девочка», – усмехнулся старый моряк.
«Быстро извинись перед ней», – переменившись в лице, прошептал ему на ухо Асифон Наролай.
«Ничего страшного, – мягко проговорила Рэйна. – Я сама должна была представиться раньше, дабы подобной ситуации не произошло. Мое имя, – она окинула взглядом каждого из моряков поочередно, – Алирэй Нактур Аквария Электра».
«Владычица…» – пронеслось по рядам моряков.
«Прошу вас сохранить втайне мою личность и все подробности этого плавания», – склонила перед моряками голову последняя из правителей Трилунской Империи.
«Как пожелаете, Владычица», – с поклоном ответил старый моряк.
Таким образом, все вопросы были улажены, и моряки больше не возражали против плавания к Храму Погибшей Луны.
Большую часть времени, проводимого в плавании, Рэйна смотрела на морскую гладь. Она смотрела, как солнце поднимается на рассвете, и как цвет морских вод меняется с изменением освещения. В полуденный зной, когда большая часть моряков, не занятых работой, пряталась по каютам, она наблюдала игру солнечных бликов на водяной ряби. В закатные часы Верховная Жрица любовалась пылающим небосклоном и алой тропой, разделяющей темные воды надвое. Даже ночью, когда одна из Лун и звезды отражались в черном зеркале морских вод, она не сводила глаз с поверхности моря.
В то же время Гордислава вовсю предавалась своим исследованиям истории и культуры Трилунской Империи. Она расспрашивала моряков обо всем, что приходило ей в голову. Ни один человек на корабле, кроме спутников Гордиславы, не избежал расспросов о том, как им запомнились первые года после Трилунской Катастрофы. Лишь нескольким удалось избежать расспросов об образе жизни предков и своем собственном. Семеро стали жертвами северянки, интересующейся тем, как складывались традиции рыбного промысла у жителей прибрежных берегов. Старейшего же из моряков жаждущая знаний исследовательница Севера расспрашивала на протяжении нескольких дней подряд.
Пока собирательница историй любовалась морскими водами, а северянка занималась историческими исследованиями, Зелорис размышлял об оставленной в Ёкиларилэе Капе. Он скучал по своей лошади, волновался о том, как она без него, и переживал, вдруг она будет обижена на него, когда он вернется. Эти мысли не позволяли ему есть и спать. Зелорис осознавал, что как мечнику ему необходимо здоровое питание и крепкий сон, а посему, пытался отвлечься от мыслей о Капе самыми разнообразными способами. Зел тренировался во владении мечом, что сначала позволило ему забыться, но вскоре тревога о лошади снова дала о себе знать. Несколько дней мучился мечник, после чего над ним сжалился капитан корабля, который больше не мог наблюдать его хандру. Асифон Наролай возложил на Зелориса множество дел, так что у последнего не осталось ни минуты времени на размышления. Никакой языковой барьер не мешал Асифону Наролаю указывать на щетку, ведро и грязную палубу или же на гору мешков, жаждущих быть перенесенными из одного угла в другой, а Зелорису отвечать «у» и приступать к работе.
Но если есть те, кто нашел себе занятие, всегда найдутся и те, кто от безделья будет страдать и пребывать в плохом настроении. Так, Вэй Арэн Виндсвиш страдал от того, что вокруг него кроме Рэйны и Гордиславы были одни мужчины, а Кэрэндрейк был мрачнее тучи, поскольку вокруг корабля не было ничего, кроме воды. Разумеется, ни тот, ни другой не собирались, подобно Зелорису отвлечься работой.
– Уж лучше страдать, чем пахать, – торжественно заявил Вэй, присаживаясь рядом с Кэрэндрейком. – Не могу я так, как братец Зел.
– Уйди с глаз моих, и без тебя фигово, – закатив глаза, произнес первый из Карателей.
– Да ладно тебе, Кэрри, – вздохнул лучник. – Мы с тобой в одной лодке. Во всех смыслах даже.
– Не напоминай мне о лодках, кораблях и им подобных! – воскликнул Кэрэндрейк. – Я пытаюсь представить себя на суше, а ты отвлекаешь меня.
– Что же ты сразу не сказал? – удивился Вэй. – Закрывай глаза, я тебе помогу.
– Как я тебе в Беловерхе с той листовкой о коварном лучнике-соблазнителе? Нет уж, увольте.
– Жалеешь? – с ехидной ухмылкой поинтересовался Вэй.
– Ничуть. Это было весело.
– Не боишься, что те твои издевательства обернутся против тебя?
– Я ничего не боюсь, – отрезал Дрейк.
– В трюме течь.
– Нет! Замолчи!!! – взвопил Кэрэндрейк. – Это все твои выдумки.
– Ну, так что, Кэрри, раскаиваешься?
– Умолкни, ловелас. Или только мы окажемся на берегу, тебе не поздоровится.