– Ну, не томи!
– Ну, ну… Баранки гну. Бросился Лестор наутек. Спрятался под кустом и ждет.
– А разбойник?
– А к разбойнику еще один подошел. Беловолосый. Сказал, что теперь его очередь.
– Жив Лестор-то хоть?
– Был бы мертв, не рассказал бы мне этого.
– Да кто ж его знает. Всякое может случиться.
– Ты лучше слушай, не перебивай.
– Хорошо, солнышко, – согласилась Фёкла.
– Так вот, проходили мимо пятеро здоровых детин, прибывших на королевскую «Охоту». Тот второй к ним прямиком и направился.
– И?
– Первому ждать надоело, он тоже туда пошел.
– И?
– Да что ты, сначала всё «ну» да «ну», а теперь «и» да «и»!
– Не томи, рассказывай!
– Бегством этим пятерым пришлось спасаться! А Лестор еще некоторое время в кустах посидел, подождал, пока те двое уйдут, а потом первым делом ко мне побежал, рассказал все. А я сразу же тебе поведать поспешил.
– Ох, что ж в мире-то творится… – вздохнула Фёкла, переворачиваясь на бок. – Даже лесоруба и того не щадят…
Проснувшись, Фёкла тут же отправилась на базар. Там она пересказала услышанное всем своим знакомым, в том числе и торговцу Захару, у которого покупала кур.
– Ох, батенька, страшные нынче времена настали, страшные!
– Что такое?
– Лесоруба нашего, Лестора, знаешь ведь?
– Как не знать? Каждую пятницу вместе выпиваем, это у нас святое.
– Смею тебя огорчить, но, боюсь, больше он с тобой выпивать не будет. Я бы на его месте после пережитого уж точно не смогла!
– Да что случилось-то?
– Разбойник.
– Разбойник?
– Он самый, – смахнув слезу, произнесла Фёкла. – Подстерег он вчера нашего Лестора, когда тот домой возвращался, говорит: «Отдавай все, что у тебя есть!». А у Лестора-то и нет ничего. Ржавый топор разбойнику не добыча, а с жизнью Лестору расставаться не хотелось… У разбойника шрам во всю морду, пять мечей…
– Как он эти пять мечей-то держал? – изумился Захар.
– По два в каждой руке, а пятый в зубах! – не растерялась Фёкла.
– А говорил как, если пятый в зубах?
– Я тебе то, что сама слышала, пересказываю. Не веришь, что ли?
– Что ты, что ты, Фёклушка, верю, конечно, это я, как бы сказать, для полноты картины!
– А… Ну раз так… На сей раз прощаю. На чем уж я остановилась? Ах, да… Вспомнила. Испугался Лестор мечей…
– Да тут кто хочешь испугается.
– И бросился наутек.
– А разбойник?
– А разбойник, само собой, за ним побежал.
– Догнал? – поинтересовался Захар.
– Как же, догонишь тут! Лестор от страха такую скорость развил, что любой мастистый скакун позавидует!
– Знай наших!
– А то! Бежал он, бежал, а разбойник все преследовал его. Тогда Лестор спрятался в кустах.
– И правильно.
– Это не все, – предупредила Фёкла. – В тот самый момент к разбойнику второй, седой, присоединился!
– Бедный Лестор! Натерпеться ему пришлось!
– Не то слово. Второй этот говорит: «Оставь ты этого недотепу, ни гроша у него за душой нет, наверняка всё пропил. Вон, гляди, впереди семеро удальцов на королевскую «Охоту» за нашими головами идут. Давай, – говорит, – с ними развлечемся».
– Так и сказал?
– Слово в слово. Мужем клянусь.
– Верю-верю. Дальше-то что?
– А дальше пошли они навстречу «охотникам»… Ой, не могу больше… – Фёкла стала вытирать подолом передника выступившие на глазах слёзы.
– Ну, чем дело-то кончилось?
– Пятеро убежать успели, – рыдая, произнесла Фёкла, – а двоих за минуту положили!!!
– Страшное нынче время… – прошептал Захар.
От Захара о случившимся с Лестором узнал рыбак Ильднорил, который рассказал эту историю кузнецу Торвару, а тот в свою очередь еще кому-то. Так история о злоключениях лесоруба Лестора дошла до ушей трактирщика Сэма из Монфрида, который решил поделиться услышанным с молодой клиенткой, тщательно изучавшей свой заказ.
– Знаешь, тут на днях в наших краях случай произошел… С лесорубом местным…
– А можно я буду записывать? – поинтересовалась девушка.
– Если хочешь… – удивился Сэм, но записывать разрешил.
– Просто я путешествую и разные истории собираю, – пояснила клиентка. – Вы рассказывайте.
Девушка положила перед собой чернильницу и листок бумаги, достала из-за левого уха перо и начала записывать каждое слово трактирщика.
– Так вот, жил в Форлейнвуде один лесоруб, Лестором звали. Пошел он на днях в лес по дрова, как вдруг, откуда ни возьмись, выскакивает перед ним Нечто! Шрам от головы до пят, двенадцать рук, в каждой из которых по два меча, да еще один меч в пасти держит! «По твою душу я пришел!» – произнесло Нечто, меч из пасти не вынимая. Лестор тут же бежать! А Чудище за ним! Лестор еще быстрее помчался, Чудище не отстает! Три дня и две ночи продолжалась погоня! Вдруг Лестор споткнулся, покатился кубарем и забросился на дерево, на верхушку самую. Чудище его даже из виду потеряло. С досады оно выплюнуло из пасти свой меч, обернулось трижды вокруг себя и превратилось в седоволосого парня. Парень этот побродил вокруг дерева, где притаившийся Лестор сидел, да так и ушел ни с чем. Лестору-то сверху все видно было. Чудище, парнем обернувшееся, вышло к дороге. А по ней на королевскую «Охоту» тридцать три удальца шло. Так вот. Парень снова в монстра обратился и всех добрых молодцев меньше чем за минуту растерзал и сожрал. Одного убьет и тут же съедает, другого сразу, живьем, глотает. Так всех и одолел. Да не прошло и пяти минут после этого, как у него еще тридцать три руки выросло, по числу съеденных. Если б Лестор не споткнулся тогда и на дерево не попал, то, глядишь, и тридцать четвертая рука у Чудища в тот день появилась бы. А Лестор так и сидит на том дереве до сих пор, слезать боится. Да и я после такого на землю бы не спускался.
Из следующей главы вы узнаете о том, как опасна порою наивность и любознательность, и о том, как правильно спасаться бегством
====== Часть 1. “Охота”. Глава 3 ======
О том, как опасна порою наивность и любознательность, и о том, как правильно спасаться бегством
Девушка, что старательно записывала каждое слово, произнесенное трактирщиком Сэмом, была известна как Собирательница Легенд Рэйна. Она путешествовала из города в город, записывала все услышанные рассказы с целью написать сборник историй об удивительных приключениях и загадочных случаях. Некоторые из историй Рэйна превращала в песни, которые пела в разных городах, тем самым зарабатывая себе на жизнь. На данный момент ей удалось собрать совсем немного историй, поэтому она прибыла в Монфрид, чтобы на бумаге запечатлеть результат королевской «Охоты».
Еще раз перечитав записанные слова трактирщика и расплатившись с ним за недоеденный обед, Рэйна сложила записи и чернильницу в наплечный мешок, засунула перо за левое ухо, в очередной раз поблагодарила Сэма за помощь в собирании историй и покинула трактир. Полуденное солнце светило так ярко, что Рэйна на минуту зажмурила глаза. Она твердо решила, что присоединится к какому-нибудь отряду добровольцев, участвующих в «Охоте», и будет записывать все происходящее с ними. Оставалось только найти тех, к кому можно будет примкнуть.
– Извините, пожалуйста, – обратилась она к пятерым вооруженным мужчинам, что-то обсуждавшим посреди улицы. – Вы ведь прибыли в этот город ради «Охоты»? Я бы хотела присоединиться к вашему отряду, чтобы навеки запечатлеть это событие в песне.
– Что? – не понял один из мужчин.
– Видите ли, я бард и собираю различные истории, которые затем обращаю в песни, дабы потом распространять их по всему свету. В Монфрид я пришла для того, чтобы описать, как будет проходить «Охота». По этой причине я и ищу доблестных воинов, чьи приключения собираюсь описывать.
– Доблестных, говоришь? – покраснел второй воин.
– Что ж, похвально, – добавил третий.
– И эти доблестные воины, значит, мы? – догадался четвертый.
– Ну, да, – ответила Рэйна.
– Давай ты отойдешь ненадолго, – предложил пятый, – а мы пока обсудим, брать ли тебя с собой.
– Хорошо.
– Жди нас вон у того дерева.