– Я не представляю для Ордена никакой опасности! Разве я стою того, чтобы за моей головой посылать столь важную персону, как Вы, госпожа Жаклин? – тараторил Джо. – Разве три года назад некто более опасный не предал Орден? Почему же за моей головой были посланы Вы, а его до сих пор не убили?
– Не смей сравнивать себя с Ним и упоминать Его! – притопнула ногой Жаклин, взбесившись. – Такие вопросы не должны беспокоить того, кто сегодня умрет.
– Я защищу его, – сообщил свои намерения мечник.
– Дела Ордена тебя не касаются, поэтому не вмешивайся, – холодно произнесла Жаклин.
– Дела Ордена меня не касаются, – подтвердил Зелорис. – Но этот человек попросил меня защитить его, отчего сохранение его жизни касается меня.
– Как знаешь, – улыбнулась девушка и перебросила гизарду из одной руки в другую, а потом обратно.
Зелорис не сводил с нее глаз, готовый в любой момент достать клинок из ножен. Джо Джорни трясся от страха и прятался за спиной своего телохранителя. Жаклин, слегка зевнув, через мгновенье оказалась за спиной мечника и пронзила, словно жалом, своей гизардой сердце Джо Джорни. Зелорис даже не успел не то что вытащить из ножен свой меч, но даже уследить за убийцей.
– Миссия выполнена! – радостно воскликнула карательница, вынимая лезвие из груди убитого. – Пока.
В ярости мечник бросился в атаку, но Жаклин легко и плавно изменила траекторию движения его меча древком гизарды. Зелорис повторил попытки нападения, но все они закончились неудачей.
– Ну что же ты делаешь? – возмутилась она. – Хочешь его судьбу повторить?
– За что ты убила его?! – вскричал мечник.
– Мне сказали убить его, и я это сделала, – улыбнулась Жаклин.
– За что?
– Я уже говорила: он предал Орден.
– Он не выглядел человеком, представляющим опасность. Особенно для вас.
– Он не передал нужную информацию в срок. Для информаторов это непростительно. Мой долг как Карателя – убивать предателей.
– Неужели в вашем чертовом Ордене нет ничего человечного?! Почему всё нужно решать насилием?
– Ты слишком многого хочешь.
– В начале осени вы забрали из Монфрида ребенка. Что с ним?
– Ребенка? Из Монфрида? – рассмеялась девушка. – Нашел, что спросить! Мы постоянно забираем детей откуда-нибудь, воспитываем их, а когда они вырастают, то становятся членами Ордена. Кем именно – зависит от способностей. Он был тебе кем-то? Хотя, этого просто не может быть: мы забираем только сирот, о которых некому позаботиться.
– Он сын моего друга.
– В таком случае, соболезную. Тебе же будет лучше, если ты его никогда не увидишь.
– Вы и его заставите убивать?
– Это смотря к какому Кругу будут у него способности. Но что-то я разговорилась с тобой… Пора мне.
– Наш бой не закончен, – напомнил Зелорис.
– А у нас с тобой может быть бой? – усмехнулась Жаклин. – Ты же меня даже задеть не смог. Неужели ты так и не понял, что я серьезный противник?
– Преждевременная вера в свое поражение в битве против любого противника приведет к смерти, так же и чрезмерная уверенность в победе ничего хорошего не предвещает. Всякое сражение может закончиться для любой стороны как победой, так и поражением, в зависимости от обстоятельств. Я не настолько глуп, чтобы не осознавать твою силу, но и не хочу, чтобы меня недооценивали.
– Знаешь, если женщина сильнее мужчины, то мужчина зовет ее монстром. Если мужчина сильнее мужчины, то его просто зовут сильным мужчиной. Но есть настолько сильные люди, что и их называют чудовищами. Называют за мощь, недостижимую обычному человеку. Эта сила является врожденным талантом, помноженным на годы тренировок, и ей обладает каждый в Братстве Карателей. Ее обладатели – даже мужчины – монстры в глазах окружающих. Что уж говорить о женщинах, равных им! Я Жало – четвертая по силе в Братстве Карателей. Ты всё еще жаждешь сражения с монстром, подобным мне?
– Монстрами нарекают лишь слабаки в оправдание своей слабости, – ответил Зелорис. – Неважно – мужчина ты или женщина, сильный противник – есть сильный противник. Долг воина велит мне вступить в битву, ведь ты убила человека, которого я должен был защищать. Я не буду иметь права держать меч, если не скрещу его с твоим оружием.
– Честь важнее жизни, да? – улыбнулась девушка. – Как, говоришь, тебя зовут?
– Зелорис.
– Я запомню. Меня, кстати, – Жаклин.
– У, – ответил мечник, что означало: «Я не забыл».
– Что ж, раз ты так настаиваешь, будет тебе битва.
Жало направила гизарду на мечника, а он обратил свой меч на нее. Атаковал Зелорис. Он сделал несколько выпадов, но все они были с легкостью отклонены или блокированы древком гизарды. Настала очередь атаковать Жаклин. Чудом Зелорис смог остановить удар, нацеленный на шею.
– Весьма неплохо, – заметила карательница.
Зелорис взмахнул мечом, но Жаклин отпрыгнула назад и остановила клинок наконечником своего оружия. Теперь расстояние между ними увеличилось, и преимущество полностью оказалось на стороне Жала: радиус атак у гизарды значительно шире, чем у двуручного меча. Чтобы исправить эту ситуацию, мечник сделал обманный выпад вверх, дабы заставить карательницу блокировать его, отпустил меч, отчего тот упал на снег, рванул вперед и приставил к горлу соперницы один из палашей, доселе как обычно висевших у него за спиной, а другим блокировал гизарду.
– Похвально, – удивленно прошептала Жаклин, выпустив гизарду из рук и тут же достав из рукавов шубы два стилета.
Подобно Зелорису, приставила она свое оружие к его горлу. Мечнику пришлось отпрыгнуть назад. Теперь ему нужно было избегать сокращения дистанции, поскольку стилеты используются для ближнего боя. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что вооруженная стилетами Жаклин во много раз опаснее себя же, вооруженной гизардой.
Девушка сделала шаг вперед и словно начала падать на снег, однако это было вовсе не падение, а маневр, позволявший ей приблизиться к противнику. Зелорис с трудом блокировал выпад одного стилета обоими палашами, но второй стилет ранил мечника в бок.
Несмотря на ранение, Зелорис продолжил бой. Последовала серия взмахов и выпадов с его стороны, но почти все они были или отклонены, или блокированы стилетами Жаклин. Лишь один раз он смог задеть противницу, порвав рукав ее шубы и только слегка оцарапав кожу. Карательница отпрыгнула назад, тем самым разорвав короткое расстояние между ними.
Бок мечника болел и кровоточил. Зелорису нужно было как можно быстрее заканчивать битву, поскольку каждая секунда боя в таком состоянии ослабляла его. Жаклин же, напротив, еще только разогревалась и даже не успела раскрыть весь свой потенциал как соперника. Она больше не делала комплементов мечнику, значит, девушка приняла его всерьез, и старалась не отвлекаться от сражения на подобные вещи. Глубоко вздохнув, Зелорис заставил себя забыть о боли и полностью сосредоточиться на битве.
Они снова сошлись. Чтобы не проиграть, мечник был обязан держать соперницу на средней дистанции и не подпускать ее ближе. Для этого он с такой скоростью, на какую только был способен, преграждал своими оружиями путь атакам Жаклин. Защита ему удавалась, но необходимо было атаковать самому. Выбрав удачный момент, Зелорис провел крестообразный выпад обоими палашами, но не обнаружил перед собой противницы. Еще в тот момент, когда Зелорис начинал атаку, Карательница Сокрытого Ордена сделала кувырок вперед и очутилась за спиной мечника.
Когда Зелорис осознал, что произошло, он хотел было отпрыгнуть в сторону, но не успел. Девушка поставила ему подножку, заставив споткнуться. Зел попытался выпрямиться, однако Жало ударила его рукоятью стилета в плечо, отчего Зелорис выронил один из палашей. Следующий удар карательницы заставил мечника упасть на снег, обагренный его же кровью.
– Спасибо, ты меня повеселил, – произнесла Жаклин. – Зелорис, верно? Ты действительно оказался достойным противником. Встреться тебе не я, Жало, а, например, Перо, даже не знаю, кто из вас вышел бы победителем. Но не бойся, жить будешь: я не била в жизненно важные органы. К тому же, я не использовала против тебя яд. Хотя, будь ты таким слабаком, каким показался мне на первый взгляд, я бы не стала сохранять тебе жизнь.