– Ура!!! – подхватила за Бесстрашным Бирлиндором толпа, после чего воевода трижды поклонился, спустился с трибуны и удалился с площади.
Часть слушателей начала расходиться, часть осталась посмотреть, что будет дальше, а часть выстроилась в очередь для записи в отряд Бесстрашного Бирлиндора.
– И что вы обо всем этом думаете? – поинтересовался Вэй Арэн у своих новых друзей. Они стояли в самом конце очереди, которая очень медленно продвигалась.
– Думаю, – прошептал Зелорис, – Бесстрашный Бирлиндор – хороший человек. Он принимает участие в «Охоте» не с целью наживы, а во имя поимки преступников.
– Полностью с тобой согласна! – воскликнула Рэйна. – Мне понравились его слова о том, что каждый должен делать всё, что в его силах для светлого будущего. Однако, на мой взгляд, зря он упомянул Трилунскую Империю. Там, насколько я знаю, проблем с разбойниками не было…
– А ты как считаешь? – спросил у Кэрэндрейка Вэй.
– Слишком много пустой болтовни. Эта речь была направлена на толпу, она сочинялась для толпы. Было бы хорошо, если бы Бирлиндор сам верил хотя бы в десятую часть того, о чем говорил.
– Ты слишком плохо думаешь о людях, Дрейк, – заметила Рэйна.
– Ты же думаешь о них слишком хорошо, – ответил Кэрэндрейк. – А сам-то ты какого о нем мнения, мастер сладких речей?
– Благодарю за комплимент, – ответил Вэй. – Но мои сладкие речи предназначены исключительно для женских ушек, в то время как его – для ушей толпы. К тому же, цель моих речей – сделать приятное прекрасным дамам, Бирлиндор же поднимал свой авторитет. В данной ситуации я согласен с Кэрри – если он верит хотя бы в десятую часть того, о чем говорит – уже хорошо. К слову, в своих речах я всегда говорю только правду.
– Кэрри? – переспросил Дрейк.
– Кэрэндрейк – слишком длинное имя, – вздохнул Вэй Арэн. – Поэтому отныне я буду звать тебя Кэрри.
– Прошу тебя, воздержись от этого.
– Не спорьте, – чуть слышно произнес Зелорис.
– Хорошо-хорошо! – поторопился с ответом лучник. – Миледи, с Вами все в порядке? – спросил он, глядя на взволнованное лицо Рэйны.
– Да, но… – собирательница историй сделала глубокий вздох, а затем обратилась к Кэрэндрейку. – Извини, если я обидела тебя!
– Тебе-то за что извиняться? – удивился тот.
– Твое имя Кэрэндрейк, а я несколько раз называла тебя Дрейком!
– Ты можешь называть меня Дрейком когда захочешь и сколько хочешь, – улыбнулся Кэрэндрейк. – Главное – не называть меня «Кэрри».
– Наша очередь, – предупредил Зелорис.
Четверо друзей подошли к палатке для записи. Первым назвать свое имя поспешил Вэй.
– Мое имя – Вэй Арэн Виндсвиш. Я лучник. Могу стрелять как с коротких, так и с дальних дистанций с одинаковой меткостью. Кроны деревьев – не помеха для моих стрел.
Помощник Бесстрашного Бирлиндора осмотрел Вэя оценивающим взглядом и произнес: «Добро пожаловать в отряд». Следующим подошел Зелорис.
– Зелорис. Мечник, – полушепотом произнес он. – Предпочитаю двуручный меч. Владею и двухмечевой техникой.
– О! – воскликнул помощник Бирлиндора. – Для нас честь, что такой воин, как Вы, записывается в наш скромный отряд. Добро пожаловать и благодарю! – затем он пренебрежительно оглядел Рэйну и Дрейка. – А вам чего?
– Меня зовут Рэйна, – ответила девушка. – Я собирательница историй. Здесь я для того, чтобы запечатлеть подвиги отряда Бесстрашного Бирлиндора для потомков. А это Кэрэндрейк. Он специалист по обработке серьезных ран.
– Отряд Бесстрашного Бирлиндора для воинов, – отрезал помощник. – А не для всяких сказочниц и травников.
– Если не возьмете их, то уйдем и мы с Зелом, – вмешался Вэй, сокративший и Зелорису имя.
– У, – поддержал мечник.
– Но… – начал было возражать помощник Бирлиндора, как вдруг за его спиной раздался громоподобный голос.
– Собирательница историй, описывающая великие подвиги, и специалист по обработке серьезных ран, говорите… – произнес Бирлиндор. – Моему отряду пригодятся такие люди, как вы. Прошу извинить неучтивость моего помощника. Благодарю вас за то, что вы согласились присоединиться ко мне в «Охоте» за светлым будущим.
– Что Вы! – воскликнула Рэйна. – Это я благодарю Вас за оказанную мне честь запечатлеть для потомков Ваши подвиги и подвиги всего отряда!
– За раненых можете не волноваться, – пробубнил Кэрэндрейк.
Из следующей главы вы узнаете о том, как была разоблачена одна из местных легенд, и о том, что заставило пекаря пойти на «Охоту».
====== Часть 1. “Охота”. Глава 6 ======
О том, как была разоблачена одна из местных легенд, и о том, что заставило пекаря пойти на «Охоту»
На следующий день Вэй Арэн, Зелорис, Рэйна и Кэрэндрейк отправились обедать в харчевню «Щи да Борщи». Так уж получилось, что после того как Зелорис дважды предыдущие пару дней занимал в этой харчевне единственный свободный столик, этот самый столик автоматически перешел в разряд мест для важных персон, коими, во всяком случае по мнению хозяина и посетителей харчевни, являлась эта компания. В очередной раз обсудив предстоящую «Охоту», друзья перешли к теме собранных Рэйной историй.
– Миледи, – обратился к ней Вэй, – как много сказаний уже удалось Вам собрать?
– Признаться честно, – слегка смутилась Рэйна, – я не так давно задалась этой целью, поэтому историй собрала не так уж и много.
– А можете поведать нам какую-нибудь из последних историй, собранных Вами? Может быть, Вам известна одна из местных легенд?
– Да, известна! – оживилась девушка. – «История о лесорубе Лесторе и встреченном им монстре», записанная со слов трактирщика Сэма из Монфрида.
– Интересно, – прошептал мечник.
Рэйна достала листок с записанным сказанием и принялась читать:
– История произошла возле города Форлейнвуд, королевства Монтильфонд. Именно в этом городе жил лесоруб по имени Лестор, который однажды, как обычно, отправился в лес за дровами. Вдруг, откуда ни возьмись, перед ним выскочило Нечто. Его тело от головы до пят пересекал шрам. В каждой из двенадцати рук он держал по два меча, а еще один меч он удерживал в пасти. Не вынимая из пасти оружия, Чудище произнесло: «По твою душу я пришел!», но лесоруб не растерялся и бросился бежать. Монстр, не медля ни минуты, пустился в погоню за Лестором, тогда убегающий помчался еще быстрее. Но даже так Чудище не отставало. Три дня и две ночи продолжалась погоня. Вдруг лесоруб споткнулся, покатился кубарем – и невероятным образом оказался заброшен на самую верхушку дерева. Нечто потеряло дровосека из виду и с досады выплюнуло из своей пасти меч, после чего трижды обернулось вокруг себя и превратилось в седоволосого юношу. Некоторое время юноша бродил вокруг дерева, на верхушке которого притаился Лестор, да так и ушел ни с чем. Лесоруб сверху наблюдал, как монстр в человечьем обличье вышел на дорогу, по которой навстречу ему шло на королевскую «Охоту» тридцать три доблестных воина. Сравнявшись с идущими, юноша тотчас же снова Чудовищем обратился и напал на них. Меньше минуты ушло на то, чтобы расправиться с воинами. Одних он убивал и сразу же поедал их трупы, других глотал живьем. Ни один боец не уцелел, а у Монстра выросло еще тридцать три руки, по числу убитых. Повезло Лестору, – если бы не попал он на дерево, то появилось бы у Чудища в тот день тридцать четыре руки. Монстр ушел в неизвестном направлении, а лесоруб, говорят, до сих пор сидит на спасшем его дереве в страхе спуститься на землю. Конец.
– Мы же тоже из Форлейнвуда шли… – вспомнил Зелорис. – Повезло нам, что мы этого монстра не повстречали.
– Да ладно тебе, брось, – усмехнулся Вэй. – История записана со слов трактирщика. Наверняка по пьяни кому-нибудь привиделось, и также по пьяни рассказано всем было.
– А мне кажется, эта история имела место быть, – произнес Дрейк. – Просто правда путем неоднократных пересказываний была искажена. Посудите сами: людям свойственно преувеличивать увиденное собственными глазами, что уж и говорить об услышанном от других, особенно обладателям богатого воображения. Рискну предположить, что на самом деле всё обстояло таким образом: лесоруб был занят работой и не обращал внимания на происходящее вокруг, когда к нему подошел заблудившийся путник, чтобы узнать дорогу. Так как лесоруб приближения заплутавшего не заметил, то есть всё произошло неожиданно, он, испугавшись, принял путника за разбойника. К тому же, если этот путник шел в Монфрид для участия в «Охоте», он наверняка был вооружен, вследствие чего это становится неудивительным. Дальше, как говорится, во-первых, у страха глаза велики, а во-вторых, из уст в уста история перевирается: скажешь слово, – прибавят десять. Раз монстр превращался, то, возможно, странников было двое, второго лесоруб просто позже заметил. Ничего не добившись от лесоруба, который наверняка не на высоком дереве, а в кустах спрятался, путники, вероятно, решили дорогу у других охотников спросить. Но и их не тридцать три было, это уж точно, а, скорее всего, около пяти. Путники с «охотниками», быть может, поссорились, после чего разошлись в разные стороны. Всё остальное лесоруб неправильно понял, да молва переврала.