Споры продолжались долго. Аталетта, уверенная в силе и возможностях прибывшего к ней подкрепления, отчаянно протестовала против использования черной магии, участия Висса и разрушения храмов Орхиса, поскольку все это в последствии, после занятия трона, могло крайне неблагоприятно сказаться на её репутации правителя. Вереена и Бер настаивали на том, что губить жизни своих солдат ради какой–то репутации, совершенно неприемлемо. Олег и Висс держали нейтралитет.
Висс заявил, что если разрушения храмов Орхиса не планируется, то у него нет никакого интереса ввязываться во внутренние дела Фенриана, и помощи от онерцев в данном случае ожидать не следует. В том числе и в виде прохода по старому тракту через Черное болото:
— Я всегда рад видеть в гостях уважаемого Ариоха, Вереену, и тех, кого они сочтут нужным пригласить с собой. — Коротко заявил он. — Однако, лезть в войну, в которой ко мне одинаково отрицательно относятся обе стороны, я не намерен. Мы не забыли, что именно ваш предок был виновен в произошедшем. — Он холодно взглянул на испуганно сжавшуюся Аталетту.
— Раз вы говорите, что не нуждаетесь в моей помощи, единственным и главным условием которой является уничтожение орхисситских храмов и жрецов, то так тому и быть. Проход через Онер будет закрыт для фенрианцев обоих партий. — После этого заявления он откинулся на спинку кресла и замер в полной неподвижности, абсолютно невозможной для живого человека.
Бер выругался. В разрабатываемом им с Верееной планах, немаловажная роль отводилась именно заброске небольших диверсионных групп в тыл врага именно через проходящий мимо Онера старый тракт.
Олег же молчал поскольку всей душой поддерживая друзей, он, тем не менее, неплохо помнил небольшую лекцию о фенрианском мировоззрении прочитанную ему лордом Альфрани и испытывал даже некоторую жалость к попавшей в столь непростую ситуацию принцессе. В конце концов, сошлись на компромиссе: Висс пропускает несколько диверсионных групп, в том числе и вампиров во главе с Верееной, через Онер, а так же выпускают пару–тройку стай темных гончих 'на свободную охоту' с приказом в первую очередь нарушать коммуникации противника; в ответ диверсанты обязуются в первую очередь уничтожать все попадающиеся им храмы и жрецов Орхиса. Сами личи в боях не участвуют и своей поддержки движению реставрации не афишируют. Само войско в процессе наступления уничтожает только те храмы, жрецы которых будут оказывать сопротивление, что, скорее всего, на начальных этапах будет происходить постоянно, ввиду безоговорочной поддержке узурпатора представителями высшего жречества.
Олег старается не афишировать свои таланты темного мага, однако если потери, на его взгляд, будут неоправданно большими, то может действовать по своему усмотрению, стараясь лишь только не оставлять свидетелей–фенрианцев, для чего подобные операции будут проводиться только силами трирских войск, прибывших на подмогу Олегу. Бера это вполне устроило, поскольку подразумевало, что его соотечественники во всех остальных операциях, без полноценной магической поддержки, будут находиться в резерве, Жизни же поддерживающих Аталетту фенрианцев для него были куда менее важны. На том и порешили.
Глава вторая.
Осада Орвалена.
Отвага — города берет!
Согласен. Но груженый золотом осел может провести ту же операцию с куда меньшими потерями среди личного состава.
Вот уже пятый день войска Аталетты осаждали Орвален. Задержка была непредвиденной, досадной и грозила обернуться серьезными неприятностями. По разработанному Бером и Верееной плану наступления город должен был пасть не позже чем на третий день осады, а то и вовсе — взят первым же штурмом. Казалось бы, ну что горожане с блокированными амулетами Орхиса, а то и вовсе без оных, могут противопоставить сильному боевому магу? Но нет, нашлось что.
Орвален, древний город–крепость с сильным гарнизоном из элитных войск, надежно запирал проход по Гномьему тракту, находясь в самом узком месте между Серебряным лесом и Черным болотом. Обойти его не представлялось никакой возможности. Даже если бы Олег решился переправлять все войско через территории Иринии и далее по Старому тракту с заходом в Онер, что было весьма затруднительно в виду ветхости старой дороги, то Орвален оказался бы сразу в тылу наступающего войска, и гарнизон имел бы отличные возможности для нарушения войскового снабжения.
Впрочем, над подобными глупостями Олег даже не думал. Гномий тракт представлялся чрезвычайно удобной линией генерального наступления, и пренебрегать подобной возможностью было весьма неразумно, в чем с ним были согласны и оба его советника по тактическим вопросам. Бер и Вереена в один голос говорили о необходимости как можно более быстрого взятия Орвалена, дабы не замедлять темпа наступления и не позволить узурпатору собраться с силами и выступить им навстречу. Как доносили многочисленные агенты мейсера Квирина, в Фенриане шла ускоренная мобилизация и созыв ополчения. Виктор Крегхист ставил под свои знамена всех более–менее боеспособных мужчин, похоже просто намереваясь завалить не столь уж и многочисленное войско Аталетты телами.
Позволять ему это было крайне нежелательно. Одно дело сражаться с обученными войсками, и совсем другое — заливать пламенем толпы практически безоружных, не имеющих никакой защиты мужиков, только вчера оторванных от сохи и отправленных на убой. Подобная перспектива Олега никак не прельщала.
В коротких стычках с пограничниками и лесной стражей он уже убедился в полной беззащитности войск противника перед его магией и их слабости в сражениях с хорошо обученными трирскими ветеранами. Наиболее наглядный пример подобной слабости произошел на второй день наступления, когда кованая сотня тяжеловооруженных рыцарей Бера, шедших в авангарде войска, не дожидаясь подхода основных сил, вступила в бой с полутысячным отрядом пограничной стражи, и в короткой схватке рассеяла и обратила его в бегство.
Потери противника составили сто шестьдесят человек убитыми и около двухсот пленными, значительная часть из которых была ранена. Потери трирцев — две лошади, двое контуженных: — в пылу погони они не заметили небольшого оврага, заросшего высокой травой, один убитый и пятеро легкораненых — среди пограничников был небольшой отряд лесных охотников, и некоторым стрелам, выпущенным этими умельцами, все же удалось отыскать слабые места в надежной броне.
Собственно, это пока и было наиболее крупным сражением во время наступления. Вампиры под началом Вереены открыли настоящий сезон охоты за всеми более–менее значимыми военачальниками узурпатора, и лишенным управления войскам лорда–канцлера никак не удавалось собрать более–менее серьезное формирование, чтобы противостоять наступающим. К сожалению, достать самого Виктора пока не представлялось возможным.
С самого начала военных действий он не покидал территории главного храма Орхиса, буквально заполнив его своими телохранителями, и прорваться сквозь многочисленные заслоны не представлялось возможным даже для многоопытной в подобных делах Вереене. Да и Олег, не желая рисковать жизнью своей подруги, категорично запретил ей предпринимать подобные попытки, если она не будет уверена в возможности более–менее безопасного отхода после выполнения акции.
Наступление развивалось даже с некоторым перевыполнением планов вплоть до Орвалена. Но на этой твердыне произошла первая осечка. Изначально предполагалось, что войска Аталетты, поддержанные мощными магическими ударами, которые нанесет Олег, сходу возьмут не имеющий магического прикрытия город. Но не тут то было.
Первый же удар 'дыхания дракона', которым Олег попытался проплавить стену фенрианской крепости, дал совершенно необычные результаты. Вместо того, чтобы спокойно и неторопливо расплавить гранитные глыбы и сжечь ворота, стометровый язык пламени, едва соприкоснувшись с камнями крепости, взмыл вверх, рассыпавшись безобидным фейерверком. Аналогичные результаты дал и пущенный им после первой — неудачной — попытки мощный прожигающий файербол, 'ядро огня' и направленная из чистой злости 'пламенная медуза' - площадное заклинание, предназначенное для поражения большого количества слабозащищеных целей. Попытки, предпринятые им на второй день осады, вызвать массированные городские пожары так же особых успехов не принесли.