После обеда выспавшаяся, пышущая радостью и энергией принцесса потащила Олега осматривать прилегающий к замку парк.
Парк был очень хорош. Особенно Олегу понравились тенистые, извилистые аллеи со спрятанными в глубине беседками, прямо-таки предназначенными для поцелуев. В перерывах между оными они беседовали о всякой ерунде, старательно избегая самой болезненной темы: все дела завершены, и уже завтра утром Олег выезжает в Валенсию. По дороге он планирует зарабатывать деньги, занимаясь невероятно прибыльным и крайне опасным ремеслом имперского охотника на нечисть. Принцессе же предстоят сложные хитросплетения политики и отчаянная борьба за престол. И нельзя сказать, кто из них находится в большей опасности: яды и кинжальные удары фенрианской аристократии составляли достойную конкуренцию клыкам и когтям имперской нечисти.
Все это знал и понимал каждый из самозабвенно целующейся в тенистой беседке древнего парка парочки. Не оттого ли эти последние поцелуи относительно мирной жизни были так сладки? Кто знает…
Олег первый коснулся запретной темы.
– Через полтора-два месяца, если все будет хорошо, я буду учиться в Валенсийской Академии. Ты могла бы писать мне, как у тебя дела. Вдруг я смогу помочь?
Аталетта взглянула на него неожиданно серьезным взглядом и, соскользнув с его коленей, уселась рядом.
– Такие дела надо обсуждать серьезнейшим образом, а в прежней позиции мы бы постоянно отвлекались, – объяснила она свой поступок. – Что же касается твоего пожелания… Хорошо, я буду писать. Только, понимаешь… Если наша переписка попадет не в те руки, это может принести большой вред, рассказав врагам о наших планах… Правда, можно шифровать письма.
– Договорились. Надеюсь, у тебя есть хороший шифр.
– Да, есть. Я дам тебе ключ от него. Попозже. – И она вновь пересела к нему на колени…
Утром следующего дня Олегу категорически не хотелось покидать замок. Ему хотелось лежать еще, обнимая такую теплую и родную, прижавшуюся к нему девушку, никуда не ездить, а просто помочь ей вернуть королевство, получить тепленькое местечко, и жили бы они «долго и счастливо»…
Чтобы заставить себя встать с кровати, ему пришлось напомнить себе, что такой незамысловатый сказочный сюжет, увы, не для него. Если он затянет с получением магического образования, то, будучи вынужденным постоянно использовать демоническую силу вместо магической, постепенно превратится в демона. И вряд ли Аталетте будет так уж приятно делить ложе с чешуйчатым и когтистым демоном. Хотя, кто знает… Он припомнил их первый поцелуй, в сторожевой башне королевского замка Крэгхистов. Тогда он, помнится, как раз был в демоническом обличье.
И все же эти мысли заставили его вылезти из-под одеяла. Принцесса еще спала, и Олег решил ее не будить. Быстро позавтракав, он навьючил на коня свои вещи, и уже собирался тронуться в путь, когда в дверях показалась Аталетта. Заметив его, она радостно вскрикнула: «Успела!» – и бросилась к нему на шею, не стесняясь присутствия многочисленных слуг. Некоторое время она просто плакала, осыпая его упреками, что он ее не разбудил. Потом сквозь всхлипывание прорвались другие слова:
– Прощай, прощай, мой демон.
Тут Олег мягко отстранил ее от себя и поцеловал в заплаканные глаза.
– Не «прощай», а «до свидания», – твердо поправил он. – Я еще вернусь к тебе и разберусь со всеми твоими дядюшками-узурпаторами и всеми остальными, кто будет тебя обижать. Вот выучусь на мага и вернусь! Ты веришь мне, моя маленькая?
– Да, – сквозь слезы улыбнулась Аталетта. – Вот, возьми. – Она протянула Олегу плотно запечатанный конверт. – Это ключ к шифру. Для писем. Помнишь, мы вчера обсуждали? Ты едва не забыл его.
– Спасибо, родная. До свидания!
– До свидания, мой демон! – крикнула Аталетта, и тихо шепнула сама себе: – Я очень надеюсь, что ты вернешься, Ариох. Очень! По крайней мере, я сделала для этого все, что было в моих силах…
Но Олег этого уже не слышал.
Глава девятая
Имперский Охотник
И запели мне духи тумана:
– Твой навек да прославится гнев!
Ты достойный потомок Дингана,
Разрушитель, убийца и лев!
– Ну и жара, – подумал Олег, трясясь в неудобном седле, и еще раз провел ревизию своей фляжки. К сожалению, воды там не прибавилось. Прошла уже неделя с тех пор как он покинул баронство Майдель, тепло распрощавшись с Аталеттой. Спустя еще три дня он пересек границу империи Трир, покинув Вольные баронства.
По обочинам дороги тянулись бесконечные поля, изредка прерываемые небольшими лесными колками. Пейзаж, конечно, довольно красивый, но за последние четыре дня успевший преизрядно надоесть. Олег печально вздохнул и привесил пустую фляжку на место. Ручьев или речек, где можно было бы ее наполнить, вблизи тракта не наблюдалось, а до ближайшего села было еще около четырех часов езды. В который раз уже он начал обдумывать заманчивую мысль: бросить на произвол судьбы это ленивое животное – тут он в очередной раз зло покосился на свою лошадь, та ответила не менее злобным взглядом – и добираться до Валенсии своим ходом, при помощи быстрых крыльев демона. И в который раз с сожалением отверг эту идею. Появиться в государстве светлых магов в образе демона – не самый приятный способ самоубийства. Мало ли какие охранные заклятия стоят у них на границе. Да и финансы поправить необходимо. Труд Охотника за нечистью в империи Трир оплачивался весьма неплохо, в чем Олег уже имел возможность убедиться, прикончив упыря, донимавшего жителей одной из деревень, в которую он заезжал два дня назад. Там же, внимательно разглядывая усекновенную голову несчастной твари, староста деревни выправил ему «Свидетельство имперского Охотника», бумагу, на которую Олег возлагал немалые надежды.
Вообще, когда Олег впервые услышал об Охотниках за нечистью, в его голове сразу же сложился вполне конкретный образ – этакий ведьмак с серебряным мечом за плечами, вольный, ни от кого не зависящий уничтожитель монстров. На деле все оказалось куда интереснее. Нет, серебряный, точнее, посеребренный, меч тоже присутствовал. Вон он, висит за плечами. А вот насчет ведьмачества… Институт Охотников за нечистью сложился в империи во время последней магической войны. Когда стало ясно, что войска империи Дарк не выдерживают натиска Светлого Союза, маги Темной Цитадели обрушили на Трир, наиболее могущественное и активно участвующее в войне (не считая Валенсии) государство, проклятие скверны. Как понял Олег, это было что-то вроде магического аналога ядерного оружия. Империю захлестнули эпидемии ранее невиданных болезней. Из кладбищ восставали мертвецы и нападали на людей. Развелось невероятное количество различной нечисти и нежити, начиная от примитивных упырей и вурдалаков и заканчивая высшими вампирами, вполне разумными созданиями, наиболее старые из которых по могуществу мало чем уступали боевым магам.
Эпидемии удалось усмирить благодаря помощи Светлой Академии, однако разгул нежити продолжал сокращать количество подданных Трирского императора. И тогда был найден выход. Император объявил о создании гильдии Охотников за нечистью. Вступить в гильдию было просто – достаточно предъявить голову или другой жизненно важный орган убитой нечисти представителю власти. Охотники не облагались налогами и приравнивались к дворянам – очень высокая, по меркам Трира, привилегия. Более того, при наличии достаточно большого «личного счета побед», можно было подать заявление о переходе в потомственное дворянство. Эти заявления почти всегда удовлетворялись, и, следовательно, любой Охотник мог стать одним из высших аристократов империи.
Ложкой дегтя в этой бочке с медом являлась высочайшая смертность среди Охотников. Пережить год, уничтожая хотя бы по одному нечистику в месяц, удавалось считанным единицам. Тем не менее, комбинация высокой платы с высокими почестями оказалась настолько привлекательной, что вызвала поразительный приток авантюристов всех мастей из сопредельных стран, быстро восполнивших «естественную убыль» собственных искателей приключений. За время, прошедшее с окончания войны, Охотникам удалось неплохо проредить ряды местной нечисти, но до полного истребления было еще очень далеко. Именно в этот мутный поток Олег и планировал влиться – для обзаведения местными документами и добычи средств на поддержание уже привычно высокого уровня жизни. Он не без основания полагал, что окажется местной нечисти не по зубам.