— Я чувствовал, что вы здесь скоро появитесь, — сказал Гилдо.
— Я тоже ждал встречи с тобой. Твои поиски увенчались успехом?
Гилдо загадочно улыбнулся.
— Говори же! — нетерпеливо сказал я.
— Расскажу все порядку, — сказал Гилдо, — добрался я до Болпота, после того, как мы с вами расстались благополучно. Поездка вышла не то чтобы скучной, но и без приключений. По дороге ко мне присоединился один тип, корсионский монах, а они бывают такими скучными типами, хотя и путешествуют по разными землям. Но в общем, когда пришло время, я оказался на месте. В столице я пошел к набларийцу Рихшету и спросил его прямо обо всех тех людях, которых упоминали вы.
— Так.
— Он, разумеется, никого из них не знал.
— Продолжай.
— Лично! — Гилдо сделал многозначительную паузу.
— Я тебя поколочу, — сказал я.
— Хорошо, хорошо, не буду вас томить. Так вот, шельво Рихшет не знал, но деверь его соседа знал кое-кого в прежнее время.
Эти набларийцы предпочитают селиться рядом друг с другом. Их дома похожи на крепости, потому что всякое случалось, бывали грабежи и убийства, богатые чужеземцы всем внушают зависть. Было время, когда в Болпоте истребили почти всех набларийцев — это было давно, они потом туда долго не показывались, но вот в них возникла снова необходимость.
— Слушай, Гилдо, я и без тебя отлично знаю все про этих набларийцев. Давай ближе к делу!
— Хорошо, хорошо, ближе к делу. Так вот, что я узнал. Виорна — первого советника прежнего императора казнили, почти сразу после гибели его господина.
— Это точно?
— Точнее не бывает. О человеке по имени Шонверн, который был знатным римидинцем, и занимал важную придворную должность сенешаля, уже давно — ни слуху, ни духу. Как в воду канул. Ходили слухи, что его держит в застенке Сваргахард. Кто-то предполагает, что он убит. Где камердинер Миорет — тоже никто не знает. Он канул в безвестность. У камердинера не было семьи. Таких одиночек всегда трудно отыскать. Семья Шонверна жила в дальнем имении. Я ездил туда. Но уже много лет, как они все исчезли.
— И?
— Одна женщина, пожилая особа, бывшая прежде в услужении у графа, очень испугалась, когда я подступился к ней с вопросами, и прогнала меня.
— Плохо, очень плохо, — разочарованно произнес я.
— Но это еще не все. После того как я поговорил с набларийцем и служанкой Шонверна, в Болпоте меня нашел один человек. Он хотел знать, кто меня послал.
— Что ты ему сказал?
— Ничего.
— Он назвался другом покойного императора.
— У меня забилось сердце.
— Так ты рассказал ему?
— Нет. Я не поверил ему.
— Почему?
— Чутье.
— Чутье! — усмехнулся я.
— Да, обычно оно меня не подводит.
— Что было дальше.
— Когда он понял, что ничего не вытянет из меня, разговор резко изменился. Он угрожал мне!
— Кто же это был?
— Человек, имевший отношение к культу стихий.
— Почему ты так думаешь?
— Он был одет соответствующим образом. Но я не понял, к какой именно стихии принадлежит этот тип. Было темно — я не увидел знака на его балахоне.
— О тебе могли рассказать набларийцы?
— Не думаю.
— Тогда служанка Шонверна?
Гилдо пожал плечами.
— Но какое отношение может иметь жрец культа стихий ко всей этой истории?
— В Римидине все старшие жрецы культа девяти стихий входят в государственный совет — так решил Сваргахард. Именно этим решением он купил поддержку многих в Римидине, после того как от него отвернулся Русогор.
Я знал о том, что в Римидине поклоняются девяти стихиям: огня, воды, воздуха, земли, звуков, движения, света, чувств, разума. Но какое отношение имеет жрец одной из них к тем, кого я ищу?
— Что же ты?
— Я ударил его по голове и в тот же день уехал из Болпота.
— Чудесно!
— Но один мой хороший знакомый будет шпионить за ваши деньги для меня.
— Что еще ты успел выяснить?
— Мне удалось пробраться в Харгану, хотя это было очень нелегко. И я узнал, что в крепости Богр около 5 тысячи человек. Что сотня бойцов из школы ветеранов стоит тысячи тех, кто перешел на сторону Сваргахарда, — рассказывал Джосето.
— Каковы его планы?
— Он очень хочет устранить императора и утвердить новую власть в Римидине. Кстати, поговаривают, что он долгое время сомневался в гибели наследника.
— А что его окружение?
— Все его люди, безусловно, преданны ему.
Но почему же тогда люди из "Черного дрозда" не обратились к нему, — подумал я. Меня это сбивало с толку.
— Что еще узнал ты?
— Сваргахард боится шпионажа: город хорошо охраняют и все приезжие рискуют оказаться в застенках по любому подозрению.