— Справедливость восторжествовала, — заметил хэлл Вилорн.
— Это событие следует отметить! — закричал Бларог, — сегодня в трактире "Хромая обезьяна" мы будем отмечать падение последнего пристанища "шипов".
— Да, с "Дикой розой" покончено, — задумчиво сказал Аров-Мин.
— Осталось только разобраться с осиными гнездами неберийцев. Вырвать каждому жало, — продолжал "усердствовать" Вилорн.
— Я знаю, что нужно сделать, чтобы неберийцы раз и навсегда перестали существовать.
— Что же надо сделать?
— Отрезать голову монстру.
— А кто у нас монстр?
— Как кто? Неужели вы не знаете? Этот монстр отличается особой наглостью, и обожает синегорские ковры.
Все засмеялись — намек на Синегорию был понятен: коннетабль, глава неберийского ордена, с переменным успехом воевал несколько лет в Синегории. И, обменявшись сполна самыми дурными идеями друг с другом, мадарианские рыцари, наконец, разошлись. Один Аров-Мин задержался: что-то не отпускало его из этого зала.
Аров-Мин разглядывал жертвенник, и, казалось, видел тени людей, принесших жизни в дар суровому богу войны: красивых девушек и юношей. Мадарианин провел по нему рукой и коснулся его основания. Какая-то магия осталась в этом месте, оно очаровало барона. Он вчитался в высеченные в камне древние письмена, хранящие память о былом. Аров-Мину стало интересно, что скрывалось за пеленой времени. Прежде равнодушно размышляя об истории Ларотума, он сейчас увлекся идеей узнать имена тех неизвестных, принесенных в жертву. Кто они? Знатные или простолюдины, богатые или бедные? Политические враги королей или любимцы фортуны? О тех далеких временах, когда был выстроен храм, история умалчивала. Аров-Мину вдруг показалось, что на поверхности жертвенника он разглядел собственное имя — иллюзия, а может, разгоряченное воображение, — он засмеялся и толкнул круглую крышку рукой. Жертвенник неожиданно для барона несколько раз обернулся вокруг своей оси и замедлил движение. Аров-Мин вошел в азарт и снова толкнул его. Крышка, сделав еще несколько оборотов, остановилась, а затем опустилась и отъехала в сторону. Под жертвенником открылся проход в подземелье.
Аров-Мин присвистнул — он не ожидал такого сюрприза — никому не было известно про тайник, существовавший в храме Блареана. Барон, испытывая волнение, спустился в подземелье и обомлел от восторга — стены комнаты были буквально завалены золотом и драгоценностями. Когда Аров-Мин понял, какая удача попала ему в руки, он задумался только об одном — чтобы его сокровище более никто не увидел.
Но было поздно — в нижний зал вошел еще один человек — хэлл Вилорн — тоже мадарианский рыцарь. Он вернулся за Аров-Мином и, увидев его находку, радостно воскликнул:
— Вот это да! Святой Дарбо, ты творишь чудеса!
— Тише, Вилорн, тише! — прошептал Аров-Мин, досадуя при мысли, что ему придется делиться с кем-то нежданным богатством.
— А что, вы хотите скрыть это чудесное место? — спросил его Вилорн.
— Ну, разумеется, нет, — сердито сказал Аров-Мин, — я обо всем доложу магистру Начимо, но кроме нас троих об этом никому не следует знать о нашем открытии, вы должны немедленно дать клятву.
— Это почему? — полюбопытствовал Вилорн.
— Как только наши враги узнают о найденном сокровище, они непременно начнут претендовать на него. Эти сокровища будут принадлежать ордену, мы — преемники древних королей, мы — рыцари Белого Алабанга нашли золото, и только орден должен владеть этим богатством. Оно принесет ему могущество.
— Но если вы расскажете о нем кому-нибудь…
— Король узнает о нем, не так ли?…
— Только орден должен владеть этим золотом. Вы ведь это понимаете? Вы дадите клятву.
— Хорошо, — не хотя согласился Вилорн, — но это даст мне какие-то преимущества? Я бы хотел тоже занимать важное положение в ордене.
— Неужели вы будете со мной торговаться?!
— Я желаю стать третьим магистром, — сказал Вилорн.
— Вы им будете, — хмуро пообещал Аров-Мин.
— Хорошо, — сказал Вилорн, — я никому не стану рассказывать о тайнике.
Но, взяв клятву с Вилорна, Аров-Мин не успокоился. Он запер жертвенник и направился домой, размышляя как ему поступить. Он придумал способ избавиться от назойливого свидетеля и обратился к Нев-Начимо.
— Храм Блареана нужен ордену, граф, — сказал он.
— Зачем? — спросил Нев-Начимо, — на него уже положил глаз Валенсий.
— За тем, что это военный храм, и он как нельзя более подходит для наших встреч. Он — как маленькая крепость, где мы можем ощущать себя в безопасности.