— Я уверен в том, что говорю.
Я, не отрываясь, смотрел в его испуганные глаза. Иных людей можно сломить одним взглядом.
— Откуда вам знать? — натянуто улыбнулся Шатэй.
Я подумал, что он чувствовал себя, наверное, очень неудобно и уязвленно — все-таки владеть таким прекрасным графством и находится в положении временщика, чтобы отдать его потом какому-то ростовщику или еще кому-то — это достаточно очень обидно.
— Можете не сомневаться — у меня точные сведения. Вы управляющий набларийца Рантцерга, который не может владеть графством по одной лишь причине — он не дворянин. Но все доходы от графства вы отсылаете ему. И вы же дали тайное обязательство — после смерти Тамелия отписать земли некой графине Коладон.
— Что вы несете?!
— Этот документ находится в тайнике Рантцерга, и вы связаны по рукам и ногам.
— Ваши слова вызывают одно желание — воткнуть вам меч в сердце.
— Напрасно вы все это. Неосторожные слова легко могут стоить вам жизни — я достаточно хорошо обращаюсь с оружием, иначе не сел бы на этого прекрасного коня и не поскакал в Тарэйн с целью его захвата.
Пока шла наша "беседа", во внутренний двор въехал наш отряд. Гилика, уверенно сидя на красивом вороном коне, невозмутимо разглядывала замок.
— Кто вы такой и кто позволил вам привести сюда этот отряд?
— Я еще раз назову свое имя — герцог Пирский, я посол анатолийского наследника, который является союзником Фергении в войне против Ларотума.
— Чего вы хотите?
— Помощи, — коротко ответил я. — Тарэйн должно принять у себя воинов короля Цирестора.
— Это невозможно! — холодно рассмеялся Шатэй.
— Почему же! С вашего согласия или нет, Тарэйн примет участие в войне против Ларотума, как захваченная территория.
— Бред!
— Посмотрите в окно! Видите моих людей? Они способны заставить вас стать сговорчивее. И, потом, я не пойму — чего так переживать из-за того, что, по сути, вам не принадлежит. Ваша жизнь стоит большего.
— Вы угрожаете мне?
— Именно. Я принуждаю вас, используя право сильнейшего — у меня нет выбора.
— Но, кажется, вы ларотумец. Ваше произношение!
— Бывший. Король изгнал меня, и я нашел приют у более мудрых правителей.
— Значит, изменник!
— Называйте, как хотите, ваше мнение меня мало волнует, особенно учитывая ваше теперешнее положение. Вы уж простите, хэлл Шатэй, но ваше пребывание в доме ограничится теперь одной комнатой. Кажется, на окнах крепкие решетки. Удачный выбор. Не советую вам ломать двери, и, вообще, ведите себя тихо и осмотрительно, чтобы не лишится головы. Сейчас вы пленник короля Цирестора и он может потребовать за вашу жизнь достойный выкуп, например: графство Тарэйн!
Белея от бессильной ярости, Шатэй смотрел, как перед его носом запирают двери — он стал пленником в первую очередь по причине своего двусмысленного положения.
Я помог разместиться королеве в лучших комнатах замка. Видимо, Тарэйн ей очень понравился — довольно романтическое место, и я подумал: "Если Фергения выиграет эту войну, то было бы хорошо, если бы эти владения перешли к ней".
К нам подошли несколько отрядов из Фергении. Дороги из Мэриэга были взяты под наблюдение. Когда оттуда поедут гонцы короля или воины — их остановят.
Глава 9 Амирей из рода Гаатцев
Амирей стояла у могил своих родных: семь скромных каменных плит без имен. В них похоронены, те, кто правил когда-то богатейшим графством. Им отвели место не в фамильном склепе, а за стенами замка на крестьянском кладбище среди обычных смертных.
Зеленая трава пушистым кантиком опоясывала эти плиты, и теплый летний ветер уносил прочь всякую печаль и призывал к жизни. Амирей не могла горевать по-настоящему, ведь она даже не знала своих родителей.
Но тоска по семье, которой у нее никогда не было, всегда терзала ее. И внутри девушки поднималось возмущение против тех, кто лишил ее родных жизни.
Один из них — мерзкий наместник Ларотумского короля, сидит сейчас в кабинете ее деда, а его жена спит в кровати ее родителей, их дети играют в комнатах, где должна находиться она и ее не рожденные братья и сестры. А она вынуждена всю свою жизнь прозябать в безвестности на чужбине.
Слезы, как роса, посыпались по смуглым щечкам, и Амирей зажав губу, чтобы не расплакаться в голос, быстро смахнула их.
— Ну, как ты, милая?
К ней подошла Вибельда и нежно обняла ее за плечи.
— Я в порядке.
— Не думаю, ведь на твоих глазах творится несправедливость — это не может не волновать. Но прошу тебя, потерпи еще немножко. Надо подождать.