Я видел интриги за спиной моего отца. Я видел, как меня, маленького мальчика, преданный императору человек поручает неизвестному гартулийскому дворянину, а диадему-символ власти, спрятанную в шкатулке, — ларотумскому посланнику герцогу Брэду. Еще один человек отвез свиток с перстнем в Тимэру и спрятал его в могиле воина. А другой — поместил камень в меч, который ждал меня в жалкой лавке среди разного хлама. Все стало складываться. Меня закружила такая сила, такая огромная власть, что я едва устоял на ногах.
— Теперь ты понял?
— Но что мне делать?
— Завоевать свою империю.
Саламандра склонила голову и исчезла.
Все пронеслось перед моими газами. И я, в полном одиночестве, сидел, совершенно потрясенный увиденным, на руинах храма Мириники. Вся жизнь моя оказалась перевернутой с ног на голову! Я наследник императора! Я — всю свою жизнь живший в безвестности? Скиталец, потерявший все! Когда я нашел могилу воина, и ко мне вернулась память, я был шокирован тем, как низко я пал, когда вел жизнь недостойную дворянина. Чтобы выжить, мне приходилось лгать, притворяться, мошенничать, переступать рыцарские неписанные законы, а теперь? Кто — я? Я не мог совместить разорвавшиеся части моей жизни, был ошеломлен и растерян, не знал, что делать. Чтобы принять какое-то решение — требовалось время — и я не стал на себя давить. В Мэриэге у меня были еще дела, и я хотел их закончить, а диадема подождет! Всему свое время.
И я вернулся к своим знакомым в Мэриэге. Я смог завладеть шкатулкой, но камень Френье все еще оставался вне досягаемости.
Видно придется с ним повременить. До отъезда я хотел еще кое-кого повидать. Я вернулся мыслями к своему другу Брисоту. Мне мог многое поведать Караэло, и я отправился к нему домой, но дома его не застал, а слуга многозначительно заметил, что он не слишком желал, чтобы его беспокоили в ближайшие дни.
Что ж, придется отложить нашу встречу.
На самом деле я вовсе не был единственной причиной ареста Брисота, как ни прискорбно это для моего самолюбия.
Суть в том, что граф Брисот происходил из древнего и знатного рода. А, принадлежа такому известному семейству, вы волей-неволей становитесь причастным ко всему, что происходит с его членами.
Семья Кипра прервала с ним отношения после расторгнутой помолвки и оговора Нев-Начимо. Более 10 лет родственники Брисота игнорировали его, но вот настал тот момент, когда им понадобилась его помощь.
Весь клан Брисотов придерживался нейтралитета и не примыкал ни к одной партии, но вот младшая сестра графа вышла замуж за человека примкнувшего к партии неберийцев.
Он оказался в центре заговора против короля, и его арестовали в числе прочих заговорщиков. По нелепой случайности, вместе с ним схватили двух двоюродных братьев графа, молодых легкомысленных людей, которым не хватило ума вести себя благоразумно, напротив — они стали дерзить и нести всякую чепуху, тем самым, дав повод для обвинений.
В результате, трое мужчин было арестовано!
Король никого не желал слушать, все мольбы о помиловании были напрасны.
Вот тогда графиня вспомнила об отвергнутом старшем сыне, она не могла простить ему смерть своего мужа, который умер "от сильного сердечного расстройства, вызванного его непристойным поведением". Граф как старший сын унаследовал титул и земли, но семья от него отвернулась.
Графиня хорошо была осведомлена о том, какое положение Киприем занимает при герцоге Орантонском и все ее надежды устремились к нему. Если принц походатайствует за братьев Брисота, то есть надежда, что…их освободят. О своем "непутевом зяте" графиня даже и не помышляла просить.
Она приехала к сыну, и он очень сдержанно принял свою мать. Выслушал, и, подумав, ответил, что сделает все, что в его силах, хотя надежды мало.
Кипр в действительности пошел к принцу — тот обещал поговорить с королем, но так и не выполнил свое обещание — он попросту обманул Брисота, сказав, что был на аудиенции и король ему отказал.
Каким-то образом Брисот узнает об этом обмане, вконец разочарованный своим господином он позволяет себе в его адрес несколько резких фраз, и сам просит об аудиенции короля. Его принимают, выслушивают и говорят…примерно следующее:
"Вы, граф, уже изрядно запятнали свое древнее имя, связав себя с человеком, позорно изгнанным из благородного общества. В ваших интересах было вести себя ниже травы, тише воды, но вы либо чрезвычайно глупы, либо считаете себя настолько неуязвимым, что осмеливаетесь тревожить покой вашего монарха столь нелепой и дерзкой просьбой, как помиловать изменников!"