Но я не могу просто взять и убить ее! Это невозможно! Я чувствовал, что не способен сделать это. Мне нужна какая-то ситуация, что-то, благодаря чему заставлю ее платить. Скорее всего, она следует складу своего характера, и точно также плетет свои интриги, а возможно, готовит убийство. Именно за этим ее отправляют в Номпагед. И там я смогу остановить ее.
Но как же моя личная история? Мой безумный план? Выходит, что я ухожу от него в сторону.
— Нет, — послышался чей-то голос, и он принадлежал не богине огня, — ты не уходишь от них. Твоя поездка в Номпагед будет частью этого плана. Поезжай туда.
— Кто это говорит?
— Твой друг.
— Друг?
— Да, с недавних пор ты сможешь слышать тех, кто тебе дорог, благодаря твоей находке на островах в Туманном море.
Этот предмет смог вызвать к жизни волшебство всех предметов, которыми обладал ты. Кольцо обостряет твою интуицию. Дает возможность видеть прошлое, будущее и настоящее, и устанавливать связь с людьми, как дурными, так и хорошими.
— Но твой голос не похож ни на один голос тех, кого я считаю своим другом.
— У тебя могут быть друзья, о которых ты просто не знаешь.
— Скажи, мой неведомый мне друг, я правильно поступил, отправив гонца с письмом в Харгану.
— Посмотрим! А пока, доверься тому, что происходит с тобой.
Итак, я внял этому совету и пошел на пристань, где увидел "Квитанию". Это была красивая большая галера, предназначенная для перевозки пассажиров. Цель ее пути была Кильдиада, но корабль заходил во все порты Ларотума и несколько анатолийских портов. Поэтому она никогда не ходила пустой. Многочисленные путешественники, негоцианты, и люди, у которых были совершенно разные причины для таких дальних путешествий садились на корабль.
Часть корабля предназначалась под груз. В большой загородке стояли лошади, в высоких ящиках сидели куры и свиньи.
В средней части корабля, несколько надстроек предназначались для важных и богатых пассажиров. Я заметил, что женщина, названная Эланой, прошла в одну из таких кают, с ней была молодая служанка, которая несла багаж.
Она вышла и притулилась на одной из скамеек.
Почти все места на этих скамьях были заняты менее богатыми и важными пассажирами. И вот так, в полусогнутом состоянии им придется перенести морское путешествие со всеми его сюрпризами, качкой и ветром, от которого плохо закрывали высоко надстроенные борта.
Я с трудом отыскал себе место с краю от толстого пассажира. Он что-то почуял и начал ерзать на скамье, пытаясь меня столкнуть. Беда в том, что он меня не видел. Я ведь не мог договориться с капитаном. Потому что заметил, что на пристани появился капитан, разыскивающий меня. Он спрашивал обо мне и даже потребовал, чтобы его впустили на корабль — он должен проверить, нет ли меня там. Капитан "Квитании" ответил категорическим отказом. У них завязалась перепалка. Но, в конце концов, мэриэжцу позволили подняться на палубу. Он обошел всех пассажиров, внимательно всматриваясь в лица. Он даже заглянул в каюты, и оттуда посыпались возмущенные возгласы.
— Ну, вот что, — сказал капитан корабля, — я попрошу вас покинуть мое судно. Вы беспокоите важных пассажиров. У меня из-за вас будут одни неприятности.
— Его здесь нет, — недовольно сказал капитан стражи и сошел на пристань по широким сходням.
Поняв, что занять место рядом толком мне не удастся, я стал искать другое. Но мне никак не удавалось это сделать. Либо между людьми было недостаточно место, и они почувствуют мое присутствие рядом, а это мне совсем ни к чему. Я уселся на бочонках, в месте, где располагался груз. Это было не очень удобно, но я рассуждал так, что мне надо добраться до ближайшего порта и там уж сойти на берег, а потом, вполне обыкновенным способом попасть в число пассажиров "Квитании". У меня с собой были деньги.
"Квитания" покинула гавань и вышла в открытое море. Ветер был встречный, и паруса бездействовали в спущенном состоянии. Гребцы налегали на весла, и староста мерно отсчитывал такт, в котором они опускали весла. Я выждал момент и приблизился к каюте, в которой укрылась Элана. Она позвала служанку и что-то сказала ей. Та принесла ей воды и вернулась на свое место.
Я отодвинул занавеску и всмотрелся в лицо своей попутчицы.
Ее облик как-то не увязывался в моем сознании с мыслью об убийствах совершенных ей. Когда-то она была хороша собой, я видел следы потускневшей красоты, уверенное лицо, четкие черты лица, темные глаза под тяжелыми веками. Дорогое платье из бархата, обшитое парчой, хорошо сидело на ее статной фигуре.