Видимо, этот обычай у них чем-то объясняется. Позже, я догадалась, что для жителей Акабуа их эрцгерцогиня — всего лишь слабая тень великого Арао и процесс моего перерождения — обычное дело. Лишь с первыми лучами солнца я поняла, что многое изменилось. Я еще не была объявлена эрцгерцогиней, да, в общем, здесь это считалось, куда менее важным, чем признанием меня жрицей змея.
Первой меня поздравила Нартесса. Она, как всегда, без стука вошла в мою спальню и, взяв щетку, причесала мои волосы.
Потом меня облачили в ритуальную одежду с вышитыми на ней символами Арао и я прошла в Старинный зал, где проходили наиболее важные события в жизни эрцгерцогов Акабуа.
Там сидели князья — ксанты, и меня представили им, как новую жрицу Арао. Я принимала поздравления в связи с новым титулом, ко мне подходили ксанты и, кланяясь, называли свои имена. Сразу после этого короткого знакомства меня вывели из зала.
После того как змей признал меня правительницей Акабуа, я провела в эрц-герцогстве более года. Меня учили многим премудростям: гипнозу, предвидению, исцелению.
Но вот однажды приехал посланник из Мэриэга, герцог Моньен. Наша встреча прошла в присутствии жреца Барседона и ксанта Пантора, что вызвало заметное неудовольствие герцога Моньена.
— Вам надлежит отправиться в Гартулу. Интересы его величества требуют присутствия там верного ему человека.
"Меня уже не рассматривают как наследницу престола, — мрачно подумала я, — на меня смотрят как на преданного слугу".
— Но что же там такое произошло, что появилась необходимость в моем присутствии?
— Возможно, ваше высочество, вы скоро станете королевой, — загадочно улыбнулся посланник.
"А хочу ли я этого"? — подумала я.
— А еще возможно, — вкрадчиво продолжал говорить герцог Моньен, — в Гартуле вы сможете увидеть кого-нибудь из близких.
Эти слова были точно рассчитаны — сердце мое забилось быстрее, когда я услышала их. Я пошла в храм, ноги сами понесли меня туда. Арао лежал в голубоватом облаке бассейна, и тонкие струйки фонтанов брызгали ему на чешуйчатую спину.
— Тебя зовут? — печально спросил он.
— Да.
— А ты не хочешь?
— Я не знаю. Я в смятении! Я, правда, не знаю!
— Время выбора, — прошептал он. — Если поедешь — станешь великой, империя будет у твоих ног, и большая любовь, но проживешь не долго. Останешься — мир будет другим, но с тобой будет Акабуа. Решайся.
Наступила тишина. И лишь звонкие капли гулко звучали, разбиваясь о мрамор бассейна. Я вошла в воду и на минуту потеряла связь с реальностью. И вдруг что-то внутри меня, сильнее меня стало подниматься и звать меня в дорогу. Уж не слова ли змея?
Я объявила о своем согласии на поездку. Нартесса, внимательно выслушав меня, сказала:
— Теперь, когда вы прошли ритуал посвящения, вы сами вправе решать, что вам делать. Акабуа — особенная страна, нигде больше нет таких обычаев, таких правил. Здесь всем правит змей. И ваше отсутствие не скажется на благополучии страны. Но вам самой будет теперь не хватать священной силы Арао. Но вы не может уехать, не попрощавшись с вашим народом, завтра состоится прием, на котором вы познакомитесь с самыми достойными своими подданными.
"Странно, — подумала я, — почему мне не предложили сделать это пока я тут жила, а вот когда надумала уезжать, меня решили познакомить с моими поданными".
Все объяснилось позже. По правилам я должна была предстать перед подданными в полнолуние, но из-за моей поездки прием перенесли на ближайший срок.
Это было необычное торжество — что-то вроде коронации. Меня должны были после небольшого ритуала объявить эрц-герцогиней. На прием допустили герцога Моньена и других ларотумцев, и я, наконец, увидела своих фрейлин. Они с завистливым любопытством смотрели на меня. Видимо, им очень хотелось расспросить меня о моем времяпровождении. Мужчины и женщины стояли отдельно по две стороны огромного зала. Я вошла через огромную арку, увитую роскошными цветами, приковав к себе восхищенные взгляды. Меня даже смутило это внимание. Но я знала, что оно заслужено. На мне было обтягивающее белое платье из чудесной сверкающей ткани с глубоким вырезом. Красивое украшение с рубинами было в моей прическе. Волосы высоко подняты и шея открыта.
На руках браслеты и на цепочке у браслета веер из белых перьев. Я увидела себя в зеркале и поняла, что все это…прекрасно и недолговечно. Во мне никогда не было озабоченности, связанной, как у других девушек со своей красотой. Я просто жила с ней и не понимала, почему очаровываются люди. Меня это даже смущало временами.