Метрах в семи от домика, прямо из земли тянется в небо металлическая антенна, возвышающаяся своей макушкой-метелкой над окружающими деревьями и распростершая широко в стороны тонкие ноги-оттяжки. Перед входом в домик, в тени, во вполне приличном плетеном кресле-качалке сидит Должностное Лицо. Лицу хорошо за пятьдесят. Одето оно в потрепанные зеленые геологические штаны, выцветшую майку неопределенного цвета и босоножки, надетые, как и полагается по этикету, на босу ногу. То, что лицо это именно должностное, а не просто забредший сюда пассажир или другая мелочь, сразу видно по красовавшейся на его голове синей фуражке с блестящей кокардой, которые своей новизной и прямо таки вызывающей чистотой резко диссонировали со всем остальным обмундированием и небрито-помятым видом личности.
Руководство объекта сонно, безо всякого восторга обозрело меня, не проявляя при этом абсолютно никаких признаков интереса.
Я прокашлялся и, как мне показалось, самым елейным своим голосом поинтересовался, ни ждет ли здесь где нибуть часом кто либо инженера из области, ибо я и являюсь тем самым искомым инженером.
В сфокусировавшихся на моем галстуке глазах джентльмена промелькнуло нечто вроде любопытства. На минуту взгляд его стал даже бдительно-цепким и он изрек:
- Нет! - затем подумав, добавил: - Не ждет...- после чего его интерес ко мне стал вновь угасать. Чтобы не допустить его полного затухания я торопливо спросил, как далеко от аэропорта до поселка леспромхоза.
Майка задумалась и безапелляционно изрекла:
- Если по дороге, то восемьдесят три версты. С гаком. А напрямки, через болота, то и... да не дойдешь ты через болото. Потопнешь. Никто напрямки не ходит, - и вдруг почти с любовью добавил, - Обширнейшие здесь болота, приятель! Просто замеча-а-ательнейшие болота! Красота, а не болота! - голос его при этом стал теплым, словно говорил он о любимом, не подведшим его надежд сыне.
- Так никто из леспромхоза не приезжал за мной?- расстроено уточнил я.
- Не-е. Никто. - успокоил он меня.
Я обреченно потоптался и, набравшись нахальства, вновь попытался обеспокоить начальство, оторвав его от возвышенных, неведомых простому смертному мыслей, поинтересовавшись, не едет ли в таком случае кто либо в поселок. Поняв, что простым игнорированием от меня отвязаться не получается, джентльмен, позевывая и почесывая живот под майкой встал, наморщив в задумчивости лоб и напряженно глядя куда то в самые глубины своего подсознания. Затем снова сел, расположившись поудобнее, закинул ногу на ногу, засунул руки в оттопыренные карманы штанов, пошевелил большим пальцем ноги, с любовью глядя на него и затем мудро изрек:
- Позавчера... или в пятницу? Нет... Ну да... В общем счетовод их, бухгалтер, по нынешнему, Макарыч, стало быть, в район улетел, будет только недели через три. Внук у него там родился... толи женился... в общем машину он свою здесь оставил и просил, если кто из ихних тут случится, пусть перегонит в поселок. - И взглянув оценивающе на меня уже более доброжелательно, проворчал, - Вот ты на ней малый и езжай.
- Может все же кто приедет?- сделал я последнюю попытку.
- Может кто и приедет, - и, подмигнув, доверительно сообщил: - У них только в конце месяца вахта меняться будет. Ну так берешь машину? Или ждать две недели будешь? А жрать у нас нечего. - обеспокоено уточнил он вдруг на всякий случай.
- Так вот и доверите мне автомобиль? - начал сдаваться я.
- А куды ж ты на ней денешься то, мило-ок? - в свою очередь изумился он, - Тута дорога только одна - на поселок. Захочешь - ни заблудишьси, ни угонишь.
- Ладно, а ключи у кого?
- Так в ней, в машине, стало быть. Я ж говорю, кто её тут угонит.
Я уныло вздохнул. Связываться с чужой машиной очень не хотелось. Начальник, судя по всему, больше не собирался тратить на меня своего драгоценного времени.
- Ну так я поеду?
- Так и поезжай, мил человек. А в поселке её оставишь у сплавконторы. Тебе все равно туда зайти надо будет. Скажешь, Павел Никанорыч привет шлет. Никанорыч это я. - веско ткнул он себя в грудь толстым коротким волосатым пальцем.
Обнадеженный добрым к себе отношением руководства объекта, я хотел было еще спросить, нет ли в аэропорту какого либо буфета или магазинчика, но мой собеседник утомленный произведенной умственной работой, покряхтывая встал с кресла и направился ко входу в домик, недвусмысленно показав тем, что в продолжении нашей светской беседы он не заинтересован ни в малой степени.