Кулак с мою голову величиной прилетел в трофейный щит, который я еле успел подставить. Здоровья сняло немного – но на ногах я все же не устоял. Отлетел шагов на пять-десять и пропахал лопатками снег. Если бы не короткие ножки, уродец запросто бы размазал меня прежде, чем я вскочил и снова ускользнул от его дубины.
Так, посмотрим…
Горм Костолом
Тролль 27 уровня
Сила: 25
Телосложение: 19
Подвижность: 8
Восприятие: 1
Воля: 2
Тролль! Мог бы и сам догадаться – кем еще могла оказаться здоровенная обезьяноподобная хреновина с зеленоватой кожей… и весьма примитивным разумом. Похоже, человеческие пределы значений характеристик для троллей не работали – Сила Горма Костолома (что-то подсказывало, что прозвище он получил неспроста) основательно перевалила за двадцатку, да и Телосложение отставало не сильно. Зато Воля и Восприятие хромали на обе ноги – ни выдающегося ума, ни острого зрения демиурги этого мира троллям не отсыпали.
Иными словами, Горм был малость подслеповат – иначе бы уже давно изловил меня среди деревьев и вколотил своей дубиной в землю. Но пока мне кое-как удавалось не только уворачиваться от его страшного оружия, но и иногда даже бить в ответ. Хис не отставал – как мог, путался у тролля под ногами, рычал и кусался. И его зубастую морду, и мой клинок по самую рукоять покрывала дымящаяся на морозе черная кровь, но Горм ничуть не сбавлял оборотов – напротив, похоже, становился только напористее и злее.
И как его прикажете воевать?! Запредельной расторопностью тролль не отличался, так что пока я не потерял и четверти шкалы здоровья… но две другие стремительно таяли. И что-то определенно закончится раньше – то ли Горм, то ли мой запас выносливости и духа. И пока что второй вариант выглядит куда более вероятным. Я вертелся волчком, контратаковал, жался к деревьям, среди которых троллю сложнее было орудовать дубиной, беспощадно резал его по пальцам и рукам – но все же отступал. А Горм пер вперед. Слишком длиннорукий, огромный и толстокожий, чтобы я мог нанести ему серьезный урон…
Р-р-раз! Похоже, мое везение – или возможности хранившего меня бога – закончилось. Я слишком увлекся, пытаясь дотянуться до болтавшегося передо мной жирного троллиного брюха – и Горм тут же наказал меня за излишнюю наглость. От удара громадного кулака в живот из моих легких разом вышел весь воздух, а сам я отлетел назад и врезался спиной в ель. Здоровье разом уползло ниже половины, и я тут же перестал чувствовать левую ногу. Похоже, повредил позвоночник – даже игровое тело Антора имело свой запас прочности, и я стремительно приближался к его пределу. Щит треснул, а меч улетел куда-то в сторону и скрылся в снегу.
Хис буквально исполнял фигуры высшего пилотажа – огромный черный Ворон увернулся от неуклюжего взмаха дубиной, взмыл вверх, прямо на лету перекинулся в Волка и вцепился в длинное зеленое ухо Горма. Тот заревел – похоже, острые зубы фамилиара нащупали какую-то особенно чувствительную точку. Но если и так, сил тролля боль не лишила. Он бросил дубину, обеими руками обхватил вцепившегося в него Хиса, оторвал – вместе с половиной уха – и с размаху приложил об дерево. Хис, не издав ни звука, свалился в снег безвольным комом черного меха. И тут же растаял – удрал в мир духов залечивать раны, оставив меня одного с голыми руками…
За неимением лучшего, я вытянул из инвентаря посох Гримнира. Дурацкая затея – лупить палкой по шкуре, которую еле прорубал меч. Но хоть какое-то оружие все же лучше, чем ничего. Тролль с утробным урчанием устремился ко мне, явно собираясь снова отправить меня к Хель… а я даже не испугался. Плескавшаяся внутри ярость выжигала и страх, и даже базовый инстинкт самосохранения. Я шагнул навстречу Горму – точнее, запрыгал – левая нога до сих пор упорно отказывалась слушаться.
– Иди сюда, зараза. – Я дважды стукнул кончиком посоха по земле. – Я тебя вы…
Получен новый предмет!
Я не успел дочитать огромное сообщение, которое выкатила мне система. Посох Гримнира в моих руках задрожал… и начал меняться. В мгновение ока выпрямился и удлинился примерно на полметра. Узловатые сучки втянулись, а дерево под моими пальцами из шероховато-неровного стало гладким, отполированным. А там, где только что торчал обрубок, появилось острие из серебристого, почти белого металла.