— Вы ругаетесь похлеще наугримов, — мужской голос прорезал мой вой, я поперхнулась своим же скулежом и подпрыгнула, мать моя женщина, тут кто-то есть? Ничего не видно, но сердце делает кульбиты.
— Кто здесь, — в комнате точно никого не было, но я внимательно всматривалась, отходя на всякий случай назад, к кровати, все было тщетно, тут нет никого. Разве что призрак, но все разъяснилось, пока из тени, куда не коснулся свет, не вышел мужчина. Естественно, я закричала, кто бы не закричал, все бы так сделали, мне кажется. Хотя, по реакции последнего я уже было не уверенна в том, что сделала правильно.
— Кто вы, — крикнула я, на что получила усмешку, — что я тут делаю, почему меня заковали? Вы совсем охренели, освободите меня, пока я не позвала на помощь, вас посадят, вам выдвинут обвинения, меня ищут, — я все тараторила и тараторила, но ни один мускул на лице незнакомца не дернулся. Он так же смотрел на меня без единой эмоции, лишь сложил руки на грудь и выжидающе смотрел на разыгравшийся театр одного актера.
— Вы за это заплатите, маньяки, извращенцы!
— Высказались?
— Нет! Вы — охреневшие фетишисты, как смели меня заковать? Я вам что, подопытный кролик, — вот смотрела же фильмы про жертв, что они ведут себя тихо, так что же сама нарываюсь, но меня заносило, я дрожала и никак не могла остановить словесный поток, — выпустите меня. Вы еще пожалейте. Выпустите меня, свол… — меня наглым образом заткнули, грубо приложив ладонь к моему рту, а я продолжала бубнить и посылать его к черту. Ибо я реально испугалась, перепугалась не на шутку, и еще сильней задрожала, когда теплая ладонь заткнула меня. Незнакомец выдохнул.
— От твоих ругательств у меня уже голова разболелась и уши завяли, — да какой же ты неженка, выпалила я с деланным пренебрежением, а на деле вышел жалостливый бубнеж.
— Тихо ты, я пришел с тобой поговорить, — ага, поэтому ты и заковал меня, как животное на убой, маньяк. — Что за несносная девка.
Незнакомец отнял свою ладонь и сдерживаемые ругательства снова хлынули на него, в надежде, что они сметут его с моего пути, мужчина снова зажал мне рот, на этот раз уже не сдерживая силу, чувствую, в следующий раз он мне точно язык вырвет.
— Если не заткнешься, прикажу еще раз пронзить тебя стрелами, — я дернулась, неприятный холодок пробежался по спине, — так-то, можешь ведь быть умницей, когда захочешь. Скажи мне, как ты оказалась в этих землях?
— С бодуна, — незнакомец нахмурился, явно не веря мне, да и зачем такие вопросы задавать, он же меня сюда притащил или не он?
— Как тебя зовут?
— Сперва сам представься, потом и я назову свое имя, сами же притащили сюда.
— У людей нет чувство такта? Не обучены манерам, или только вы у нас самая хамоватая.
— Что значит хамоватая? Как смеешь так говорить — чудаковатый придурок, вырядившийся в женскую одежду. Да у тебя проблемы с головой, а наезжаешь на меня, — в углу комнаты кто-то прыснул, затем раздался смех. Незнакомец, что стоял ближе ко мне, быстро заговорил на непонятном языке, затем появился и другой, и как же я не заметила его раньше — проблем со зрением у меня явно не было, но все же, стоит немного отойти. Кто знает, что это за люди.
— Мой брат будет явно разочарован, узнав, что его военачальника обозвали женщиной.
Что за хрень здесь происходит? Ладно, это всего лишь шок — обычный шок, который выдает странные образы, другой незнакомец был порядком ниже, но я уловила в нем одну странность — его уши. Острые, как хренов кинжал, я метнула взгляд на другого незнакомца, но у него были волосы распущены, в то время, как у другого она были завязаны. Это видение или так люди сходят с ума?
— Девушка, мы просто хотим знать, как ты оказалась в Дор-Ломине?
— Где? — незнакомцы устало выдохнули, посмотрев на меня как на умалишенную, но кто на кого так будет смотреть, это еще один вопрос.
— Не прикидывайся глупой, прислужница Моргота.
— Кого? Я никому не прислуживаю. Вы что, совсем рехнулись тут на своих съемках или что тут у вас. Где камеры? Хватить играть и прикидываться идиотами, вы смешны, начитались что ли дешевых романов или фэнтези? Но со мной это не пройдёт, офи, — кажется, я начну скоро бубнить, чем говорить нормально, но как же все это бесит. Я хер знает где, а тут еще двое — вырядились, косплееры херовы и играют так пафосно. Может, это проделки моего бывшего? Вот только зачем все это делать, зачем меня вообще заперли, раз не пытают или еще чего хуже? Странно все это.
— Я же говорил, от нее не будет толку.
— Она напугана, друг мой.
— И поэтому сквернословит? Где она набралась таких слов, как не у Моргота? От нее нужно сейчас же избавиться.
— Ты перестал видеть и различать. Наверное, в вашем городе давно не видели ни людей, ни прислужников Моргота. В ней тени зла я не чувствую, а ее мне, поверь, пришлось увидеть.
— Ты опять меня винишь в том, что твой брат закрыл королевство?
— Он прячется подобно трусу, даже я не могу его увидеть, и если бы не его видение, думаю и ты бы не явился, Эктелион. Но, полно, мы и так разговорились.
Я нервно переводила взгляд с одного на другого и обратно, где же я слышала эти слова Моргот и Эктелион. Но все было пусто. На вскидку я назвала мысленно свое имя, а, нет, его я пока не забыла. Незнакомец, стоявший ближе ко мне, после последних слов, сжал мою челюсть и я завыла от боли.
— Тише ты.
— Так что с ней делать?
— Отпустить, пусть уходит. Я не хочу и не буду в ответе за незнакомую девушку.
— Как прикажете, принц.
Утром меня буквально вытолкали из, батюшки, крепости, впихнув в руки походный рюкзак и пожелали хорошей дороги. На все мои вопросы о том, где тут дом Майка или же мой дом, никто ничего не ответил, спасибо, что хоть отпустили. Куда мне идти тоже было не ясно и что мне делать теперь, когда за мной закрылись громадные ворота, тоже неизвестно. Вот же, вляпалась. Насколько я помню, в округе не было ни одной деревни, где была бы крепость или башня, в противном случае, все бы о них знали, достопримечательностей в регионе практически нет, тем более, таких огромных и действующих. С тихим воем я сделала шаг, не зная, что за мной уже следили.
— Она не ведет себя как прислужница Моргота, Фингон.
— А ты ожидал, что она сейчас же ринется в Ангбадо? Проследим и увидим.
— Я пойду с отрядом за ней.
— Нет, тебе пора возвращаться, — но Эктелион ничего не ответил, лишь посмотрел на утреннее небо, где от двухдневного ливня не осталось и следа. Эльда оказался прав тогда — грядет буря и эта буря сейчас делала неверные шаги, отдаляясь от крепости. Нолдо усмехнулся, вспомнив тот вечер, когда непонятная сила толкнула его вперед к ней, он чувствовал, что-то не так, да и принц Фингон в тот вечер был хмурее тучи. Нолдо тогда спутал ее с орком, она была вся в грязи и в безразмерном одеянии, да и хрипела не хуже орка, но, видимо, все же Фингон был прав, сказав, что в Гондолине все подзабыли что значит зло, подзабыли как его отличить. Благо, лучник оказался умней и не убил ее, а лишь зацепил плечо. Нолдо ловко сошел вниз, настроенный на то, чтобы проследить за ней.
Ладно, это уже не смешно! Совсем не смешно. Как меня могли просто так взять и выставить на улицу без гроша в кармане, без возможности связаться с родней, благо, хоть еды не пожалели, но половину я уже съела, нервничаю ведь. Да и сама хороша, почему не заистерила? И куда мне сейчас идти? Здесь нет указателей, нет трассы, а крепость уже осталась позади, и что самое странное, я еще не видела ни одного дома. Блин, вот влетит мне от мамы за то, что шлялась хер знает сколько времени и где именно.
Ближе к полудню, когда солнце было в зените, силы покинули меня, не оставалось ничего, кроме как звездочкой упасть на траву, и дышать как припадочная. Ноги меня не слушались, а от жары ломило тело, походы уж точно не мое, я уже чувствовала, как сочный пузырь, и не один, наливаются на стопах. Нежданная слеза скатилась к виску, растворяясь в слипшихся от грязи и пота волосах, за ней, но уже сменив траекторию, пошла другая. Кто знает, сколько бы я тут пролежала, считая свои уже не редкие слезы, если бы не шум — ясный шум того, что приближаются люди. Я привстала — так оно и было — по тракту катились повозки, с хмурыми людьми и странными людьми — словно бы не живые, ну, да ладно. Ехали они в сторону крепости, значит, где-то есть деревня.