Глава 1
Я бежала по лесу, меня хотят поймать. Пульс отдавался в висках. Дыхание было частым. Ветки больно хлестали по лицу. Что я им сделала? За что? Но ответа не было. И тут мои ноги зацепились за какой-то корень, я упала. В мыслях промелькнуло, это конец. Но вот чья-то спасительная рука меня дёрнула, поднимая с колен, и мы побежали. Я не знаю, кто это был, но он меня спас. Мы увидели впереди не большую пещеру и забежали туда, она была поросшая мхом, и её сложно было заметить. Я стояла, привалившись к стене той пещеры, пыталась выровнять дыхание после погони. Немного погодя, когда перевела дух, обратилась к моему спасителю.
— Спасибо, что спас меня! — сказала я тихо, всё ещё боясь, что кто ни будь нас заметит или услышит.
— Не за что! Я знаю, что ты такая же как я. — голос у него был ровный, и мне показалось что-то знакомое в его нотках.
Его последние слова были очень неожиданны для меня. Тут же в голове начали собираться кучу вопросов и сомнений. Кто он? Откуда он что-то знает об мне? И не сбежать ли сейчас?
— Значит, ты то же можешь превращатся в дракона? Но как? Ведь я последняя в своём роде, мне так сказала провидица, род драконов истребили?
Моему изумлению не было предела, всю жизнь меня скрывали, прятали за семью замками, а тут оказывается я не одна!
— Но откуда ты про меня знаешь?
— Я много что знаю — готова была поспорить, что на этой фразе мой таинственный незнакомец улыбнулся — я подрабатывал у твоего отца, пёк хлеб, и даже помню как один раз ты сбежала из своего подвала, поиски были по всему дому, когда твой отец со стражей зашёл на кухню, я пытался прикрыть тебя, соврав, что тебя здесь нет, но к сожалению мне не поверили. Он заметил голубой кончик твоего платья за-за мешков с мукой. За ложь меня закрыли в чулане на ночь. Именно в этот день я понял, что ты такая же…
Он хотел что-то рассказать ещё, но я перебила.
— Но как ты узнал, я же была человеком?
— А вот как!
Я почувствовала спиной тело его тела, он подошёл ко мне ближе, я развернулась и увидела, как в полумраке горят его ярко-голубые глаза. А потом он сказал:
— Если превратить частично, то есть только человеческое зрение в драконье, можно видеть твою ауру, она в виде дракона, покрывает тебя полностью.
Я стояла не шевелясь, затая дыхание. Потому что, так я частично не могла, да и вообще мало чего о себе знала, разве только, что моё превращение — это плохо. Так твердила мать, отец и брат. Люди боятся того, что отличается от нормы.
— А тебя запирали в подвале или типа того, когда зверь рвался наружу? — спросила я его.
— Нет, свободы мне давали много, сколько я захочу. — он вздохнул, как буд-то набирался сил в чём-то сознаться — Вообще-то я планировал как-то к тебе пробраться, но не получалось. А в эту ночь я просто случайно здесь оказался, так что повезло.
— А тебя как зовут? У меня просто в голове сейчас неразбериха, вот я и забыла спросить.
— Меня зовут Малигоз, в сокращении Мали. Переводится как синий дракон, а тебя, я знаю как зовут, Мира.
Когда он произнёс моё имя, как-то потянул букву "и", от этого даже на душе стало теплее на несколько секунд. Никто так не произносил моё имя, это было в новинку, но приятно.
Я выглянула из пещеры, вроде тихо, никого нет. Мы вышли, было ранее утро, туман ещё не рассеялся после ночи, а холодная роса переливалась на солнце, которое только-только проглядывало сквозь деревья. Когда я сбежала из дома, было ещё темно, часа три или четыре утра, а сейчас уже солнце начало прогревать лес, вскоре от ночьной прохлады не осталось и следа. Я наконец могла разглядеть своего спасителя. Он был честно сказать привлекателен: красивый, высокий, светлые волосы, бледная практически прозрачная кожа и глаза синие-синие как море. Это была яркая, но пугающая красота. Рядом с ним я себя чувствовала серой мышкой. На мне длинный сарофан, раньше он был белым, а теперь грязный, в большей степени пострадал подол, он был серо-земляного цвета. Волосы выбивались из косы, лицо чумазое, ноги босые и тоже грязные, в царапинах, синяках и ушибах. Ох, и хорошее же я на него произвожу впечатление. Хотя, не всё ли равно, главное, он готов помогать.
— Позволь спросить, и куда же теперь пойдём?
Он посмотрел на меня, прищурился, солнце слепило ему глаза, а ещё очень смешно морщил нос. Одетые на нём кофта, штаны и ботинки были чистые посравнению с моей одеждой.
— Я всю свою жизнь слышал о землях, в которых живут такие же как мы, и город этот зовётся " Золотая пустошь". Довольно странное название, но зато, там безопасно.
Мне идея понравилась, так как и идти-то мне было не куда. Назад в клетку идти было не охото, так что единственный выход был соглашаться и идти с ним.
— А где этот город находится?
— Я не знаю, но могу сказать как найти ориентир, точнее можно сказать звёздную карту, которую мы — драконы можем прочесть только в полнолуние, поднявшись на вершину Хрустальной горы.
Хрустальные горы были видны из-за леса. Их называли Хрустальными потому, что раньше в них добывали много хрусталя.
— Если мы пойдём сейчас, то дня за два-три мы пройдём лес. А за лесом деревня, в ней можно найти ночлег, а от деревни до Хрустальной полдня максимум.
И мы двинулись с той поляны, на которой находилась пещера. Говорить не хотелось, поэтому шли молча. А думать я старалась только о хорошем, например, о том, что встретила Мали. Одна бы я точно пропала, а даже если не пропала, то куда идти я точно не знала. Все восемнадцать лет моей жизни меня держали в подвале родители. Хотя подвал в нашем поместье не был серым, холодным. Наоборот, в нём было всё для того что бы я чувствовала себя комфортно. Кровать, камин, книжный шкаф, книги мне приносили каждый месяц по десять штук, это было моё развлечение. А ещё два раза в неделю ко мне спускалась мать, она была очень красивой женщиной, черные как смоль волосы, фарфоровая бледная кожа, глаза большие и чёрные миндалевидной формы. Её походка выдовала свою знатность, шаг чёткий, уверенны, величественны и грациозный. Приходила она ко мне для того что бы позаниматься музыкой на фортепиано, разучивая целый час гаммы, ноты и прочие для меня ненужные вещи.
Я не понимала, зачем всё это, ведь своё умение мне негде было показать, подвал и на этом всё. Иногда, в мой день рождения, мне разрешалось выйти наружу и погулять в саду поместья. Это был лучший подарок. Там всегда очень красиво, ухоженно, цветут цветы, пахнет свежестью, трава щекотала босые ноги, а залетевший ветер трепел мои волосы, которые и так вечно запутанные и кудрявые. Пребывание в саду казалось прекрасным мгновеньем. А потом приходил отец, вздыхал и говорил что на этом всё, пора домой. Родители на то время пока я была на верху, приказывали всём слугам идти в город, дом становился пустым, но когда я возвразалась в свою " комнату" жизнь продолжала кипеть. Я часто слышала над собой звуки музыки, звон бокалов, топот женских каблучков и смех. Мало кто знал, что я существую в этом поместье напоминающем замок, кроме маткри, отца и брата. А, нет, ещё знал Мали, но я не знала его.
Ко мне часто в голову приходили вопросы, как у простых людей, мог родится ребёнок-дракон. Хотя я спрашивала, но ответ был таков — " Понимаешь, дорогуша, такое бывает в нашем мире, когда у обычных родитеоей рождаются не совсем обычные дети, это передаётся через поколение, на пример у твоего отца кто-то был с таким диффектом брату не передалось, а тебе повезло меньше." Как то странно брату не передалось, а мне вот, счастливице, передалось.
И на этом разговор сходил на нет. Мои родители были первые люди в городе, отец был мэром, а мама просто из очень богатой семьи. И у них такой, с одной стороны, счастливой пары, такой ребёнок.
Наконец тишину нарушил Мали.
— Сколько раз в месяц, ты превращаелась? — спросил он, посмотрев мне в глаза.
Отвлечься от мыслей было сложно, я ответила не с первого раза.
— Мирааа!
— Два-три, больше нельзя было. И всё это время пока я была драконом, меня приковывали цепями, а на утро находили без сознания, приводили в чувства, и на этом всё. Вообще мне весь процесс не нравится, потому что превращение — это больно. Каждая кость вытягивается, принимает другую форму, чешуя прорезается сквозь кожу, а зрение и слух обостряется и каждый шорох кажется таким противным, резким. Хочется свободы, крылья затекают, от того, что они постоянно сложенны — это больно и неприятно. — на этом я завершила свой рассказ об заточении.