Я тоскливо смотрел в спину отца, холодея от предчувствий. Мой отец, Брун из клана Тули, Повелитель Дрэклау и Драконьих кланов второго мира, выглядел в своей человеческой форме лет на пятьдесят-пятьдесят пять, хотя по драконьему времяисчислению ему было гораздо больше лет. Его массивная фигура была облачена в отлично сшитый темно-серый костюм, длинные волнистые волосы цвета воронова крыла зачесаны назад и забраны в хвост, три седые пряди, одна надо лбом и две на висках вплетались в общую массу черных волос. Отец не любил человеческую одежду, предпочитая традиционные наряды Драконов, но находясь в третьем мире, всегда одевался в элегантном, классическом стиле. Несмотря на годы, отец сохранил отличную форму, и единственная мысль, на которой я мог сосредоточиться, была о том, убьет ли он меня сразу или все-таки даст возможность оправдаться.
- Драк, что ты увидел на Охоте? – не поворачиваясь, спросил отец.
- Здравствуйте, отец! Мне толком ничего не удалось увидеть, я ждал Эсмириль на условленном месте. О произошедшем знаю только по рассказам, – сглотнув, отозвался я.
- Я не о том! – он повернулся к нам лицом и в его голосе проскользнули нотки раздражения. - Гелан, объясни ему, мой сын меня не понимает.
- Драк, отец желает знать, не заметил ли ты что-то необычное, какие-нибудь странные действия, может быть подозрительное поведение? – терпеливо пояснил Гелан.
- В этом смысле? – я быстро прокрутил в памяти события памятного дня - Нет, вроде ничего такого не было, все как обычно, а чтение мыслей мне не доступно. Потом это была первая Охота Эсмириль, я уделял все свое внимание ей, – сказал я виновато и осекся. Отец метнул на меня короткий взгляд и неопределенно хмыкнул, мои уши запылали. Он снова отошел к окну и повернулся к нам спиной, мы не смели прервать его размышления. Я с тревогой поглядывал на Гелана, но брат сидел, не поднимая головы, делая какие-то пометки в своем ежедневнике. Через несколько минут тягостного молчания я был уверен, что Эсмириль завтра приговорят к казни, а Наместник собирает всех для того, чтобы решить каким именно образом ее казнить.
- Отец, какое наказание вы предвидите для Эсмириль? – не спросить я не мог, изводиться неизвестностью до завтра тоже, уж лучше пусть он меня накажет за дерзость.
- Наказание? – отец повернулся ко мне лицом и удивленно поднял бровь – Ее есть за что наказывать?
- Но как же? – растерялся я – Она одна из двоих, из-за кого остановили Охоту! Ее же завтра будут судить!
Отец рассмеялся, подошел ко мне и сочувственно похлопал по плечу. Я почувствовал себя идиотом.
- Как ты думаешь, Драк, стали бы собирать представителей всех миров, чтобы осудить девчонку, которая заплутала в городе? – насмешливо спросил отец.
- Но, ведь это же Большая Охота, – пробормотал я.
- Драк, жаль тебя огорчать, но завтра мы собираемся не ради Эсмириль, – в голосе отца послышалась издевка, он отошел к столу и немного помолчав неожиданно спросил, - Что ты знаешь об Охоте?
- Большая Охота это традиционное соревнование, – у меня возникло чувство дежавю, – в котором участвуют все миры кроме третьего, участники выполняют задания, проходят маршруты.
Отец и Гелан переглянулись, видимо, то, что я сказал, было несусветной глупостью, но многие именно так и считали. Молодежь с удовольствием принимала участие в Охоте, в обязательном порядке изучала правила по усеченному варианту Книги Большой Охоты толщиной в палец, но не искала в ней глубинный смысл и уж тем более не читала полный вариант Книги, толстенный неподъемный фолиант, написанный витиеватой вязью старого квэнне.
- Так вот, как ты это видишь? Интересно, надо было спросить у тебя раньше. То есть ты воспринимаешь Охоту как некую военно-скаутскую игру? – отец применил местное выражение, хотя обычно воздерживался от их использования.
Я смутился, потому что именно так ее и воспринимал, но, судя по недовольному лицу отца и едва сдерживаемой улыбке Гелана, такое восприятие было категорически неправильным. Я помялся и выдал более -менее нейтральный ответ.