— Я должна идти, — сказала Ситрин. — Проверить… проверить повозку.
— Убедись, что она никуда не делась, — ответила Опал, как будто бы соглашаясь.
В действительности, находится в обществе только одной Опал, было лучше, чем быть в полном караване. Следя только лишь за одним человеком, Ситрин могла найти моменты, чтобы сбросить защитную маскировку, и быть самой собой, а не Тэгом. Когда пришло время, и они запрягли мулов, это все ничем не отличалось от одиночества. В основном говорила Опал, и то по большей части о том, как управлять упряжкой. Ситрин знала, что Тэгу должно быть скучно выслушивать лекции, но она жадно впитывала их. В первой половине дня, она узнала о сотне вещей, которые она делала не правильно. Когда они легли спать той ночью, в широком лугу возле дороги, она была извозчиком, лучшим, чем в течение всех долгих недель, как выехала из Ванаи.
Она хотела бы поблагодарить охранницу, за все, что она сделала, но она боялась, что если она начнет, то не сможет остановиться. Благодарность перерастет в дружбу, а дружба в признания, и тогда ее тайны будут раскрыты. Вместо этого, она старалась, чтобы Опал получала лучшую еду и более мягкое место для сна.
В темноте, они обе лежали на мягкой шерсти. Луна и звезды исчезли, укутавшись облаками, и темнота была абсолютной. Мысли Ситрин метались и путались от истощения. А сон, по-прежнему не спешил приходить. Посреди ночи, почувствовав, что Опал навалилась на нее всем телом, она проснулась в панике, испугавшись, что охранница напала на нее или что их обоих пленили, но она всего-лишь замерзла и задремала. Оставшуюся часть ночи она потратила на то, чтобы выбраться из под теплого тела Опал, и старалась держаться в стороне боясь поставить под угрозу свою маскировку.
В темноте, недели между ней и Карсом казались вечными. Она представляла, что могла чувствовать бочки и ящики, скрытые прямо под ней. Книги, журналы, шелка, листья табака и специи. Драгоценные камни и ювелирные изделия. Груз ответственности и страха походили на что-то давящее на ее грудь. Когда, незадолго до рассвета, она наконец достаточно глубоко заснула, чтобы видеть сны, она оказалась на краю утеса, пытаясь остановить сотню младенцев, камнем падающих в пропасть.
Она проснулась с криком, и была окружена снегом.
Широкие, пушистые хлопья падали с неба, серого на фоне белых облаков. Деревья ловили снежинки, и на их контрасте, кора казалась черной. Драконья дорога, цвета нефрита, исчезла, их путь был отмечен только лишь свободным местом между стволами. Горизонт был стерт. Опал уже запрягала мулов.
— Мы что, пойдем в такую погоду?" Спросила Ситрин, забыв понизить голос.
— Лучше идти, если ты не предпочитаешь, поселиться здесь.
— Это, хотя бы безопасно?
— Безопаснее, чем оставаться, — сказала Опал. — Помоги мне с этой пряжкой. Моя рука почти (наполовину) замерзла.
Ситрин спустилась с повозки и сделала так, как ей сказали. Вскоре они двинулись вперед. Широкие, железные колеса покрылись мокрым снегом, а от мулов начал идти пар. Без обсуждения, Опал взяла вожжи и кнут. Ситрин, несчастная, уселась рядом с ней. Опал прищурился на погоду, и покачала головой.
— Хорошей новостью является то, что не будет бандитов.
— В самом деле? А плохая? — Сказала с горечью Ситрин.
Опал посмотрела на нее, широко раскрыв глаза от удивления и восторга. Ситрин поняла, что это походило на шутку, первую, с тех пор как караван покинул Ванай. Она покраснела, а охранница рядом с ней засмеялась.
В Беллине было только полдюжины зданий. Остальная часть города расположилась внутри широкой скалы, двери и окна, были вырезаны в сером камне, за тысячи лет до этого, нечеловеческой рукой. Сажа окрасила стены, там, где трубы выходили наружу. Снег цеплялся к огромным рунам, высеченным в скале, языком, которого Ситрин никогда не видела прежде. Вершины были невидимыми, но они порождали чувство надвигающейся тьмы в шторм. Знакомые повозки каравана были черными точками на белом фоне, лошади и возчики были уже укрыты в скале. Она помогла Опал поставить повозку на место, распрячь мулов, и направлять их благополучно в конюшню, где другие животные каравана уже были спрятаны.
Охранники были там, сидя вокруг накренившейся печи кузнеца, Микель и Хорнет, Мастер Кит и Смит. Сандр улыбнулся им обеим, как они вошли, а второй Тралгу в команде поднял широкую руку, не отвлекаясь от своего разговора с длинноволосой женщиной, Кэри. Удовольствие Опал, увидевшей их, передалось и Ситрин.
— Должно быть что-то, — заявила Кэри, и Ситрин могла сказать, это было произнесено уже не первый раз.
— Нет, — загрохотал Ярдем. — Женщины меньше и слабее. Нет такого оружия, которое может дать преимущество.
— О чем мы говорим? — спросила Опал, садясь у открытой печи. Ситрин села на скамью рядом с ней, только позже поняв, что это было то же самое положение, что они занимали в повозке. Мастер Кит усмехнулся и покачал головой.
— Я думаю, Кэри предпочитает тренироваться с оружием, которое поможет более эффективно использовать ее природные способности, — сказал Мастер Кит.
— Как быть маленьким и слабым, — сказал Сандр. Кэри, не глядя, шлепнула комом земли в его голову.
— Короткий лук, — сказала Кэри.
— Используют силу, чтобы натянуть лук, — сказал Ярдем. Казалось, он был на грани извинений (он готов извинится). — С пращей и камнем, сила имеет меньше значения, но все же имеет. Копье, далеко достает, но отнимает много сил. Нож требует меньше силы, но и расстояние меньше. Сильная, крупная женщина лучше, чем маленький, слабый мужчина, и нет такой вещи, как природное оружие женщины. — Тралгу порывисто пожал плечами.
— Должно быть что-то, — заявила Кэри.
— Нет, — сказал Ярдем.
— Секс, — предложил Сандр с усмешкой. Кэри бросила еще один ком в его голову.
— Как твой мул, Тэг? — спросил Мастер Кит.
— Лучше, — ответила Ситрин. — Намного лучше. Спасибо Опал.
— Ничего особенного, — сказала Опал.
— Я рад, что все получилось, — сказал Мастер Кит. — Я уже начал беспокоиться, что мы оставили вас позади.
— Ни чего бы не случилось, — сказал голос позади них.
Ситрин повернулась на своем месте, и ее грудь сдавило тревогой. Капитан Вестер вошел в комнату. Снег облепил его широкий плащ из кожи и спутанные волосы. Его лицо было таким ярким, как будто холод надавал ему пощечин. Хмурясь, он подошел к теплу.
— С возвращением, сир, — сказал Тралгу. Капитан едва заметно кивнул.
— Как я понимаю, разведка прошла плохо, — поинтересовался Мастер Кит.
— Не хуже, чем ожидалось, — сказал Маркус Вестер. — Владелец каравана сообщает это другим, прямо сейчас. Нет прохода через перевал. Не сейчас, а не в ближайшие несколько месяцев.
— Что? — спросила Ситрин, резким и неожиданным тоном. Она попыталась проглотить слова, как только она сказала это, но капитан не сделал особых заметок о ней (не обратил на нее внимания).
— Снег выпал рано, нам потребовалось слишком много времени, и нам не повезло, — сказал он. — Мы получим кое-какие склады для товаров и нары для всех нас. Не так много места, так что будет тесно. Мы доберемся до Карса весной.
Весна. Слово ударило Ситрин в кишечник. Она смотрела на языки пламени, танцующие в печи, почувствовала, как струйка растаявшего снега, проследовала вниз по ее спине. Отчаянный смех пузырилась в глубине ее горла. Если она позволит ему выйти, он превратится в слезы, и не остановится. Сезон провести в маскировке. Перемещение всего из ее повозки на склада и обратно без разоблачения. Месяцы до Карса, вместо недель.
— Я не смогу сделать это, — подумала она.
Маркус
Ночь спустилась рано. Только половина повозок была разгружена, и начальник каравана готов был кусать локти. Маркус не считал, что у них будут неприятности. Буря пришла с запада, и горы не пропустят самый сильный снегопад. В Биранкуре их могло бы и занести снегом, но Беллин находился в дождевой тени. С ними все будет в порядке. По крайней мере, когда дело касается снега.
Ярдем подыскал отдельное помещение для так называемых стражей. Две маленьких комнаты с общей решеткой для отопления, как положено в городе, встроенные прямо в живую скалу. Отблески огня играли на резных завитках и изгибах, и, казалось, что стены дышат и шевелятся. Маркус стянул промокшие кожаные ботинки и со вздохом сел, откинувшись. Остальные были рядом, отдыхая, переговариваясь и споря из-за лучших постелей. Актеры относились к такому тесному соседству с такой же непринужденностью, как настоящие вояки, а их шутки были лучше. Даже Ярдем похоже наполовину расслабился, а такое случалось нечасто.