Как глаза Шао Канна…
Звезда вклинилась в него, детонируя. Кровь распустилась бесчисленными цветками-фонтанами, неожиданно весело и пестро.
Саб-Зиро упал у ног спасенной им Синдел.
(я умер… не страшно… я ведь выполнил обещание)
— Нет! — в который раз закричал Лю Кэнг.
(еще… еще один труп — только, зачем? Зачем…?)
— ХА-ХА! — засмеялся Шао Канн. — ТВОЙ ПРИЯТЕЛЬ — ИДИОТ. Я ГОТОВИЛ СЮРПРИЗ НАПОСЛЕДОК, НО ОН САМ ОПЕРЕДИЛ СОБЫТИЯ. СИНДЕЛ!
Лю зачарованно наблюдал за эденийской королевой — теперь свободной… и опасной.
(Сабби, ты придурок… черт, зачем — ты — освободил — ее?! Она чуть не угрохала всех в Эдении, она…)
(нет!)
Придурок или нет, Саб-Зиро был мертв. А Синдел — жива, либо псевдожива, но роли то не играло. Она шагнула ближе к Императору.
— ИСПОЛНИ ТВОЮ ПЕСНЬ, СИНДЕЛ, — приказал Император.
(нет… нет…)
Остановить!
Лю метнулся к Шао Канну, истерзанным, больным рывком отчаяния — чтобы в последнюю секунду предотвратить неизбежное… пускай, все его союзники мертвы, он справится, он — Финголфин и светлый герой, палладин добра… пускай он умрет тоже, но прежде — уничтожит зло…
Кувалда отшвырнула Лю к стенке. Он сполз вдоль нее — гладкой, яхонтовой — и такой твердой. Раскрошенные кости кололи его мириадами созвездий
(зеленых)
но хуже всего было осознание поражения.
(когда последний умрет… последний — это я…)
Шао Канн хохотал. Он повторял пророчество — наверное, десятки раз, но меркнущее сознание Лю не регистрировало ничего.
— ИСПОЛНИ ПЕСНЬ, СИНДЕЛ, — заключил Император — теперь единовластный правитель всех миров.
И Синдел закричала.
(все кончено-все…)
Ультразвук — дежа-вю эденийского апокалипсиса — воцарился в Башне Шао Канна. Синдел кричала…
…но Император свирепел…
Лежащий в полуобмороке Лю внезапно ощутил, что его сердце стремится вырваться из груди. Песнь Синдел — тревожная, раздирающая в клочья — несомненно была оружием…
Но сегодня — призывом.
На какой нельзя не откликнуться.
— ЗАМОЛЧИ! — попытался переорать жену Шао Канн. Бесполезно.
Да и поздно, ибо тот, кого звала — явился.
Темные плиты заверелись воронкой, и свежие прохладные капли воды расплескались забавными лужицами.
— РЕИН! МОЙ ГЕНЕРАЛ?! — ошарашенно выговорил Император.
— Да, Шао Канн. Я — был твоим слугой, но я больше не на твоей стороне. Ты заставил меня убить — против моей воли, и я запомнил. Ты забрал себе Синдел — мою Синдел, и ты пытал ее… я — не — прощу, Шао Канн!..
— ТОГДА ТЫ УМРЕШЬ!
Сгусток зеленой плазмы разлился по фиолетовому костюму Реина, не причиняя ему никакого вреда.
Реин снял маску.
Если бы Саб-Зиро сумел увидеть его в данный момент, он бы несказанно изумился. Вечно затравленное детское выражение бесследно испарилось, ныне это был древний и мудрый воин. Но что-то — запредельное, неназываемое — присоединилось к нему, и сейчас он — конгломерат божественных энергий.
Тьма и Свет…
Словно Лю и Саб-Зиро одолжили ему собственную внутреннюю силу — ту, что силился поглотить Шэнг-Цунг.
И Шао Канн понял это.
— УБИРАЙСЯ! УБИРАЙСЯ! — судорожно взвыл он.
Вместо ответа Реин воздел тонкие, гибкие руки с запястьями, изукрашенными татуировками — рунами Воды.
…Водопад низвергся на Императора — точно с горы самих Богов — холодный и обжигающий, кусучий и всепроникающий…
Вода — спокойная Стихия. Если ее не злить.
Под ногами Шао Канна раззявилась воронка, и всемогущий водопад — Свет и Тьма, Огонь и Лед… плюс сотни тысяч загубленных Императором жизней — повергали его в бездну.
Молот с грохотом полетел вниз.
— НЕ-Е-ЕТ! — Шао Канн цеплялся за кромку пола… омерзительная вода затекала в легкие, в уши и глаза, морской солью ела свежие раны, и шептала, шептала… обо всех жестокостях и убийствах, о зараженных мирах и отравленных душах, о померкнувших звездах и завядших цветах…
И ногти Императора соскальзывали.
— А теперь ты падаешь, — сказал Реин.
Лю очнулся от прикосновения влажной ладони.
— Я… я жив? — он замотал головой. — А где Шао Канн?..
Юноша-эдениец, смутно знакомый, обнимал за талию вполне ожившую Синдел. Именно его мокрая ладонь привела в чувство Чемпиона.
— С ним покончено, — сообщил он. — Вставай.
Синдел отстранилась от нежных объятий фиолетового ниндзя, побежала к Саб-Зиро.
— Не надо, — хмуро произнес Лю. — Он умер…
— Нет, — ответила Синдел. — Он жив.
— Великолепно, Синдел, — улыбнулся королеве эдениец. — Сейчас мы приведем его в себя… должен же я поблагодарить за твое спасение, правда?