— Мне тут больше нравится, — улыбнулся я, — люблю цветы. Как я понимаю, статус додзе важен?
Катя вновь подозрительно сощурилась оценивая, что стоит говорить, а что нет, но сдалась.
— Без статуса додзе мы потеряем право пользоваться пространственным карманом и… — Богданова медленно замолкла, едва сдерживая слезы.
— Не сможете поддерживать оранжерею.
— Хуже, все содержимое пространственного кармана, которое я не успею вынести за час, перейдет в собственность Академии… все наши наработки…
А вот это уже интереснее. А я еще удивлялся как совет позволял Богдановой содержать такое опасное место на своей территории.
— Как-то слишком просто потерять статус додзе… один поединок? Реально?
— На самом деле не так уж просто… в Академии может быть лишь три зала со статусом додзе. И чтобы бросить вызов одному из действующих, нужно построить на территории Академии собственный зал, что невероятно дорого. После этого получить одобрение от Ректора и трех представителей высшего педагогического совета и еще целый ворох бюрократических проволочек…
— И тем не менее, один бой.
— Вызов на статусный поединок можно отправить лишь раз в год. До этого за три года нам бросили вызов лишь дважды и оба раза защитником выступала моя сестра. Она одна из немногих в Академии студентов с рангом подмастерья, и она весьма… эксцентричная, — подобрала аккуратное слово Катя.
Но я знал, что ее старшая сестра Варвара Богданова не просто эксцентричная, ее жестокость и кровожадность по достоинству оценил даже дед.
— И где она? — почуяв неладное уточнил я.
— В больнице, — безжизненным голосом выдала Катя, — вчера ее пытались убить и на выходные мать отвезла ее в Лондон к лучшим целителям Европы. Поэтому мы на сегодня закрыли додзе… вызов на статусный поединок можно бросить только в день, когда в зале нет назначенных официальных боев. И Ректор никак не должен был его одобрить… НО ТУТ СТОИТ ЕГО ПЕЧАТЬ!
— Вижу, — вздохнул я.
Не было никакого смысла, да и времени объяснять Кате, что все это череда заранее спланированных событий.
Умно.
Если официальных додзе всего три в Академии, то уверен у них очень плотное расписание боев, и чтобы бросить вызов нужно посылать его за полгода до предполагаемого статусного поединка или даже больше.
Зная о статусном бое заранее, можно успеть тщательно подготовиться. Но боярские свиньи не могли допустить чтобы у Богдановых было время на перенос разработок оранжереи… Поэтому нападением на Варвару они не только вывели сильного бойца из игры, но и заставили «Цветочек» убрать все бои из сегодняшнего расписания и тем самым освободить день.
Богдановы не ожидали что Ректор поступит так низко и одобрит вызов, ведь Скрябин прекрасно знает причину закрытия зала и более того… его указом и были перенесены назначенные бои.
Типичный план с ароматом гавнеца в котором в выигрыше окажутся те, кому положено по статусу.
Только вот все это дерьмо разожгло во мне еще больший огонь. Боярские выродки посмели пустить свои вонючие лапы даже в Академию, продолжая поганить своим дерьмом все дорогие мне воспоминания из прошлого мира.
И им придется за это заплатить.
Сейчас из меня такой себе боец, но Катя в нынешнем состоянии против Тимофея укутанного в халат импотента проиграет без шансов. Тем более что в сумке, которую нес его слуга я отчетливо ощутил концентрированные сгустки инородной энергии.
Боярский род Куракиных вырождается уже несколько поколений и свое нынешнее влияние сохранил только благодаря дорогостоящим доспехам, усилителям и артефактам. Повезло свиньям что их давний предок еще в средние века имел склонность к коллекционированию разных диковинок. На тот момент мир еще не знал, что неживые материальные объекты способны накапливать в себе инородную энергию.
Благодаря этой коллекции род Куракиных, который обладает слабейшими потоками среди всех аристократов и нулевым талантом еще носит титул бояр.
Расценив мою задумчивую паузу как конец разговора, Катя глубоко вдохнула, вытерла остатки слез и направилась в противоположную комнату подготовки к бою.
— Куда собралась? — поинтересовался я.
— Готовиться к поединку, — уверенно выпалила Богданова, — если эти твари думают, что я сдамся без боя, они ошибаются. Пока сестра и мать в Лондоне я лично отвечаю за оранжерею.
— Ты проиграешь, — не стал я приукрашивать ситуацию.