Глава 8
Стоило попасть внутрь стеклянного ограждения как сердце забилось чаще, и на этот раз не из-за того, что я вот-вот сдохну.
Я явно недооценил масштаб пространственного кармана, потому что размер оранжереи троекратно превосходил боевую часть додзе. Пространство было нежно укутано в сложные барьерные конструкты, которые щедро подпитывали всю экосистему.
Большинство растений и цветов источали собственные потоки энергии, окрашивая воздух своими разноцветными отблесками.
Потоки энергий не конфликтовали друг с другом, а причудливо переплетались между собой поддерживая и усиливая соседей. Удивительно как Богдановым удалось так гармонично совместить принцип смешивания энергетических потоков одаренными в таком масштабе…
Как и говорил дед, талант этой семьи в управлении внешней энергией поистине безграничен.
Увидев мою восхищенную реакцию, Катя смягчилась и начала бурно хвастаться как всего за три года с поддержкой матери и сестры ей удалось создать это волшебное место. Рассказывала она это с нескрываемым восторгом и нотками нездоровой одержимости, но эта ее черта привлекала меня еще в моем мире.
Порой только на чистой незамутненной одержимой жажде крови нам удавалось выбраться живыми из передряг.
Приятно видеть, что Катя не сильно изменилась, пусть и сделала акцент на мирных исследованиях. Хотя, мирные они только на первый взгляд. Полагаю Богдановы и не догадываются насколько это место силы может быть разрушительным в умелых руках.
Или все же догадываются… предположил я когда обратил внимание что часть потоков уходит под землю. Я присмотрелся получше и увидел тщательно замаскированный люк с парой простеньких защитных барьеров. Зная натуру старшей сестры Кати, и уж тем более истинную личину ее матери, я ничуть не сомневался в том, что там не обычный погреб с семенами и удобрениями.
Как минимум исследовательская лаборатория. Хорошо если вовсе не пыточная. Хотя нет, в этом мире дед не успел взять семейство Богдановых под свое садистское крыло. По крайней мере не всех.
— А что это такое? — указав на странное бордово-синее растение причудливой вытянутой формы, спросил я.
Вся оранжерея была действительно уникальным местом наполненным ароматом цветов. Потоки не только струились вокруг, но и обволакивали тело, вступали в контакт с одаренным, оставляя сладковатый привкус во рту, даже мой бешеный астральный поток слегка замедлил свой ход.
Это подарило мне обманчивое чувство облегчения, жаль это не так работает. Стоит мне выйти из додзе и все вернется на круги своя. Чтобы хоть немного исцелить тело нужно укротить эту витающую энергию и принудительно смешать со своими потоками.
Увы, без красной энергии на это не способен даже я.
— Ятрышник пятнистый, — охотно ответила Богданова и нежно провела по цветку пальцами, — правда его размер гораздо больше, чем должен быть, и его цвет особенный, как и свойства, — завороженно рассказывала Катя, — мама нашла его в недрах Карелии много лет назад.
— Особенный не то слово, — машинально выдал я.
Именно от этого растения исходила едва ощутимая нить родовой силы Жуковых. И не остаточный слепок, ятрышник каким-то образом генерировал крупицы силы самостоятельно. Я тщательно всматривался в запутанные потоки бордово-синего цветка, но никак не мог понять причину.
Место, где он вырос определенно связано с нашим родом. Только долгий непосредственный контакт с кровью одаренного Жукова мог так сильно деформировать его естественный поток.
— Как давно Василиса Михайловна его нашла? — непринужденно спросил я.
До этого момента я нарочно задавал вопросы о других интересных экземплярах в оранжерее чтобы поддержать беседу и не вызывать подозрений излишним вниманием к одному цветку. Если бы я сразу набросился на Катю с допросом, меня бы сразу выставили за дверь.
Как же раздражает налаживать связи с нуля. Это так утомительно.
Эх, сейчас бы на фронт, выпустить пар, разгрузить набухшую от бесконечного потока информации голову парой сотней убийств…
А почему я, собственно, за столько часов не убил ни одного из боярских свиней? А. Точно. Умирающее тело инвалида.
— Ты знаешь маму? — удивленно округлила карие глазки Богданова и едва заметно отстранилась.
— Разве она не преподает в Академии? — предположил я.
Не будь Василиса Михайловна Богданова тесно связана с Академией, никто бы ей не позволил возвести тут этот сад. Ладно обыватели, глупцы и студенты… но среди боярского совета мало дураков. Они должны четко осознавать его реальную ценность и потенциальную мощь.
— Только у особого курса, — чуть снизила градус подозрений Екатерина и все же ответила на вопрос, — примерно семнадцать лет назад… а что?