И только я это сделал, как звон в ушах прошел, давление стихло, тиски, сжимающие мою голову, разжались, и я поднял ошарашенный взгляд вверх.
Гавриил Романов тяжело дышал и обливался потом. Его тело дрожало, а правая рука была неестественно изогнута с замершими в одном положении крючкообразными пальцами. Влияние подавляющей ауры заметно ослабло и находиться в кабинете мне стало в разы комфортнее.
Чего не скажешь о Гаврииле. Потоки Романова дергало, как эпилептика в припадке, а его глаза вместе с белком окрасились в насыщенный фиолетовый цвет. Регенерация работала на полную катушку, но этого не хватало чтобы восстановить нормальное дыхание и угомонить разбушевавшееся сердце.
Пульс Гавриила зашкаливал, а из горла вместо слов вырывались лишь хрипы. Спохватившись, я подорвался с места и вцепился Романову в плечи двумя руками. Нащупав пальцами узловые потоки, я применил простую целебную технику.
Астральные сети каждого Романова в своем мире я знал как свои пять пальцев и без труда закрыл уязвимые энергетические бреши своим потоком и последовательно стабилизировал дыхание, успокоил сердцебиение и затянул поврежденные участки.
Когда жизнь Романова оказалась вне опасности я отпрянул назад, бессильно рухнув обратно в кресло. Как только Гавриилу стало легче, он попытался ухватиться за бутылку правой рукой, но пальцы его до сих пор не слушались. Недовольно нахмурившись, он схватил бутылку левой и подрагивающей рукой до краев наполнил стакан и тут же осушил.
Видимо на этот рывок Гавриил истратил больше сил чем планировал, ведь стакан вылетел из его рук и разбился вдребезги.
— А может ты и правда стареешь, — тяжело улыбнулся я, восстановив дыхание.
Гавриил перевел на меня свой усталый взгляд и через короткую паузу заливисто засмеялся. Выглядело это страшновато. Тело содрогалось спазмами, потоки вспыхивали будто фейерверки, а сам смех по звучанию был похож на хрипы умирающего тюленя. Но это определенно был смех.
— Тонкая работа, спасибо, — отсмеявшись, вежливо сказал Гавриил.
Искренняя улыбка не сходила с его побледневшего от перенапряжения лица, а атмосферу легкой отчужденности и напряженности, которая царила в кабинете до этого, как ветром сдуло.
— Ерунда, защищать Романовых мой долг. Даже если от самих себя. И что, стоило оно того?
— Несомненно, — тут же отозвался Гавриил.
Вместо полного глубокого сканирования самонадеянный Романов применил усеченный и гораздо более рискованный вариант техники и вытянул лишь точечные воспоминания из моей головы. Именно что вытянул их наружу, не залезая в мой мозг.
Можно представить, что мое подсознание — это озеро, в которое я дал разрешение нырнуть Гавриилу без каких либо последствий и осмотреть все содержимое. Но вместо этого, из знаний, полученных от Василисы, Гавриил подготовил крючки и наживку, после чего выудил только то, что ему было нужно, без погружения.
Однако, поскольку обработка полученной информации в таком случае происходит не внутри моей головы, всю отдачу для компенсации из-за подобной техники он принял на себя, лишив мой мозг риска каких-либо последствий.
Что было весьма глупо с его стороны, ведь подвергало опасности уже его собственный мозг, который подвергся перегрузке из-за насильственного внедрения в него чужеродных воспоминаний.
— Стоило каждой капли риска, — через короткую паузу добавил Гавриил, старательно пытаясь согнуть непослушные пальцы на правой руке.
— Прости, я все равно не понимаю, кто ты такой и что сделал с настоящим Гавриилом, — покачал я головой.
— Не умничай. Я все видел, — хмыкнул Гавриил, постучав пальцем по своему виску, — ты в своем мире со мной даже ни разу не встречался. Откуда тебе знать какой я на самом деле замечательный, добрый и понимающий.
— Со стороны видел твою рожу на балах, — пожал я плечами, — и дед рассказывал. А ты ведь знаешь, старый садист никогда не врет. Не всегда искренен, это правда. Но он никогда не лжет в лицо. Никому.
— Твоя правда, — согласился Гавриил, укротив наконец-то правую руку и отхлебнув остатки виски из горла, — я увидел достаточно, Марк. Завтра ты будешь оправдан, не сомневайся. Но о посте защитника моей дочери можешь забыть.
— Почему? — искренне удивился я, — думаешь я не справлюсь? Ты точно в те воспоминания смотрел? Или все-таки мозг зацепило?
— Ничего не зацепило, не переживай, — посмеиваясь прокряхтел Гавриил и потянулся к сигаре, — вместо этого я вверяю тебе защиту всего рода Романовых. Смекаешь, Хранитель?
Тело пробила приятная дрожь. Руки зачесались от предвкушения и восторга. Власть и сила которой обладал титул Хранителя в моем мире соблазнительно замаячили перед глазами, но тут же померкли, разбившись о суровость действительности.