— Сколько их? — спросил Эйлле на родном языке, не сводя глаз с того места, где в последний раз появился противник.
— Думаю, четверо, — отозвался Кларик, тоже на джао. — Они прорываются в нашем направлении, а следующая атака, вероятно, будет направлена прямо на вас.
Нужно действовать немедленно. Эйлле осторожно усадил обмякшего Оппака на верхние ступени лестницы, ведущей в кубрик, и жестом приказал Яуту, Талли и Тэмт следовать за собой. Талли обернулся; очевидно, его беспокоила судьба отпрыска Стокуэллов. Как можно решительнее махнув рукой, Эйлле приказал ему не отставать. Женская особь получила приказ и либо подчинится, либо погибнет. У них нет времени нянчиться с ней.
Это война. Маленькая, но все же война.
Оппак заморгал, пытаясь разогнать плавающий перед глазами туман. Пелена дождя, заливающего трап, никуда не исчезла, но теперь сквозь нее удалось хоть что-то разглядеть. В ушах стоял звон, словно голова была сделана из металла, и по ней только что ударили палкой. Из-за открытой двери доносились крики и выстрелы, отвратительно пахло какими-то катализаторами. Что произошло? Губернатор попытался вспомнить, но не смог. Может быть, траулер по какой-то причине вышел из строя? Оппак осторожно коснулся виска, словно пытался остановить головокружение. Как это было неосмотрительно. Он всегда знал, что человеческой технике доверять нельзя. Эти примитивные устройства имеют свойство ломаться в самый неподходящий момент.
Все-таки надо встать.
И тут кто-то коснулся его лица.
— Губернатор!
Оппак попытался отвести руки, но перед глазами снова поплыл туман, а в горле словно застрял кусок льда.
— Губернатор, вам лучше пригнуться, — кто-то с сильным акцентом говорил на джао. — Противник на борту.
Противник?
Воспоминания начали возвращаться, и Оппак содрогнулся. Маленькие лодки, примитивное оружие, взрыв, который разрушил часть палубы, гибель Дринна… что еще? Во рту чувствовался привкус крови.
— Кто…
— Райф Агилера, — отозвался голос. — Я нахожусь в подчинении Субкоменданта Эйлле.
Значит, один из мерзких людишек ава Плутрака. Оппака охватило непреодолимое желание протянуть руку и задушить это существо, заставив его поплатиться за нападение.
— Оставь меня в покое! — он слабо попытался лягнуть человека, но промахнулся.
— Как пожелаете, Губернатор, — отозвался Агилера. — Если вам не требуется моя помощь, я возвращаюсь к Субкоменданту и посмотрю, чем смогу быть полезен ему.
Оппак услышал звук удаляющихся шагов по металлической палубе. Он вновь остался наедине со своей яростью и болью. Где-то прогремело несколько выстрелов — очень громких. Пулевое оружие… Повстанцы часто пользовались им — устаревшим, грубым, но на удивление эффективным.
Перед глазами снова начало проясняться. Оппак пошарил здоровой рукой в воздухе, зацепился за металлический косяк двери и подтянулся. Ноги дрожали, однако Губернатор заставил себя встать.
— Вы в порядке?
Голос раздавался прямо за спиной — очень мягкий, и его обладатель говорил на джао почти без акцента. Оппак быстро обернулся и встретился взглядом с Кэтлин Стокуэлл, которая стояла на лестнице чуть ниже.
— Нас атакуют люди! — возмущенно прошипел он. Кэтлин изящно склонила голову, исполнив «мучительный-стыд-и-страдание».
— Мне очень жаль.
— Жаль?! — Оппак почувствовал, как гнев переполняет тело. — Я заставлю вас по-настоящему пожалеть об этом! И все ваши соплеменники об этом пожалеют!
Поднявшись еще на несколько ступенек, Кэтлин осторожно пробралась мимо Губернатора — так, что ее подбородок оказался вровень с кренящейся палубой.
— Губернатор, это небольшая группа повстанцев. Они не могут выступать от имени всего моего народа.
— Неужели?
Оппак выпустил опору и стиснул ее смехотворно тонкие запястья. Казалось, эти хрупкие косточки треснут, стоит ему немного усилить хватку. Губернатор презрительно фыркнул. Ни одной женской особи джао не позволили бы передать своему потомству такой прискорбно слабый генотип. Ее просто не пригласили бы в брачную группу. Он знал, что среди людей встречаются гораздо более крепкие особи, не только мужского, но и женского пола — такие служили у него во дворце. Так вот в чем дело! Эта особь не прошла выбраковку. И кочен Стокуэлл давно должен был от нее избавиться.
— Вероломство в крови у твоего народа! — Оппак тряхнул ее. — Твой отец спланировал это нападение?
Кэтлин попыталась освободиться.
— Нет, конечно же, нет!
— Я тебе не верю!
Забыв о ранении, Оппак схватил ее за горло. Боль ударила в голову, перед глазами закружился туман. Кэтлин выгнулась, потом что-то твердое и холодное ударило его по голове. Затем еще раз, и еще, и еще. Задыхаясь от боли, он попятился…
Когда способность видеть снова вернулась, он был один.
Спасательные шлюпки обнаружились прямо под мостиком. Теперь можно было возвращаться, чтобы найти Эйлле и всех остальных. Палуба кренилась все сильнее, к тому же не стоило забывать и о шальных пулях. Судя по крену, «Сансумару» и в самом деле начал тонуть, как предсказывал Субкомендант. И скоро — или очень скоро — утонет совсем. В данной ситуации от шлюпок будет мало толку.
«Даже если получится спустить их на воду, эти парни просто перестреляют нас по одному, и дело с концом, — подумал генерал, карабкаясь на невысокий мостик, чтобы хоть как-то оглядеться. — Вот это проблему и надо решать в первую очередь. А потом уже придумаем, как выбраться. Черт, куда этот Эйлле запропастился?»
— Эд!
Кэтлин Стокуэлл, которая укрывалась в кожухе лебедки, высунулась и помахала ему. На ее лице темнел синяк, дождевик был порван, и здоровенный гаечный ключ, который она сжимала в руке, только усиливал сходство с маленьким мокрым щенком.
— Губернатор Оппак сошел с ума! Он…
Несколько пуль просвистело над головой Кларика, и в воздухе запахло порохом. В это время наконец-то началась гроза. Молния пропорола низкие тяжелые облака, через секунду прокатился глухой раскат грома. Выругавшись вполголоса, Кларик распластался на мостике и сунул руку под перила, пытаясь дотянуться до Кэтлин. Еще одна пуля рикошетом отлетела от стенки мостика.
— Черт возьми, Кэтлин, почему вы не внизу?
— Потому что Оппак хотел меня убить. По его мнению, это я виновна в том, что на нас напали.
Девушка встала на цыпочки. Она была довольно высокого роста для женщины, но ей не удалось дотянуться даже до кончиков пальцев Кларика.
Генерал подполз поближе к краю небольшого возвышения под мостиком, когда автоматная очередь заставила его замереть и прикрыть голову руками. Осколок металла зацепил щеку. Он почувствовал, как теплая кровь стекает и смешивается с ледяными струями воды.
— Может, ты все-таки спустишься? — Кэтлин взглянула вверх, словно что-то заметила у него над плечом, и снова спряталась в нише для лебедки.
— Думаю, ты права.
Генерал отполз от края и буквально скатился вниз по лестнице. Вскоре он уже стоял рядом с Кэтлин и осматривал ее щеку. Девушка дрожала, и не только от холода.
— Ну вот… — пробормотал Кларик. — Что там с Губер..
И увидел человека, который шагнул на палубу, вскидывая автомат, до боли похожий на старинный «узи».
Кларик швырнул Кэтлин в нишу и сам скользнул следом. Здесь было тесно. Навалившись на нее, он услышал, как воздух со свистом вышел из ее легких, нащупал кобуру и принялся вытаскивать пистолет.
Очереди крошили палубу, обломки летели во все стороны. Кларик чуть развернулся, подталкивая Кэтлин. Согнувшись и тяжело дыша, они присели бок о бок. Впереди снова мелькнуло лицо повстанца, раскрашенное под камуфляж, повторяющий расцветку его одежды. К счастью, дождь мешал стрелку сильнее, чем им.
Кларик выпрямился и взвел курок. И тут Кэтлин скользнула на палубу, прежде чем он успел ее остановить. Неужели она хочет, чтобы ее подстрелили?! Нет, вряд ли… Кларик заметил, что ее рука все еще сжимает гаечный ключ.
— Эй, вы совершаете ошибку! — закричала Кэтлин, стараясь перекрыть шум ветра. — Мы такие же люди, как и вы!