— Вы называете это местью, святой отец? — удивился Хайрам. — Разве можно мстить полукровкам? Я всегда считал, что низкорожденным не мстят, их наказывают.
— Насколько я понимаю, по крови Серый Суслик скорее человек, чем полукровка, — сказал Питер. — Об этом свидетельствуют его речь и его поступки. Он мыслит как человек, планирует свои действия, предвидит последствия… Жаль, что орочью татуировку ничем не удалить.
— Иногда вы меня пугаете, святой отец, — сказал Хайрам.
— Такова моя работа, — сказал Питер и улыбнулся.
Хайрам немного помолчал и спросил:
— А то, что он пытался навести на нас эльфов? Вы его и за это простили?
— Думаю, он не пытался, а уже навел, — сказал Питер. — Такое существо, если что задумает — почти наверняка выполнит. Не тревожься, Хайрам, эльфы нам не страшны. Мне даже нравится, что придется с ними встретиться, я давно мечтал пострелять из бластера.
— Но он хотел убить нас руками эльфов! — воскликнул Хайрам. — Такие вещи нельзя прощать!
— Прощать можно всё, — возразил Питер. — «Нельзя прошать» — это слова слабого, сильному духом можно всё. Я прощаю Серого Суслика, я не собираюсь ни мстить ему, ни наказывать. Знаешь, почему?
— Почему? — спросил Хайрам.
— Потому что, будь я не высокорожденным дьяконом, а презираемым и гонимым полукровкой, я поступил бы точь в точь, как он.
Хайрам вздрогнул, его глаза осветились ужасом.
— Вы иногда такое говорите, святой отец, — пробормотал он. — Представить себя гонимым полукровкой…
— Не бойся думать о страшном, Хайрам, — посоветовал Питер. — Отринь запреты в своих мыслях, и ты обретешь свободу разума. Истинной силой духа наделяется только свободный разум, об этом не принято говорить, но это так. Подумай над моими словами, Хайрам.
— Я подумаю, святой отец, — сказал Хайрам, склонив голову. — Благодарю ваше преосвященство за полезную лекцию.
— Благодарность принимается, — улыбнулся Питер. — Изыди, благословенный. Хотя нет, погоди, вместе пойдем. Наш полукровка возвращается, вместе с орчонком. Не соврал, значит, засранец.
5
— Два Воробья, выходи! — крикнул Серый Суслик.
Два Воробья не знал, что ему делать. Вчера учитель ясно говорил, что мальчик не должен выходить из укрытия, что бы ни случилось. Но входит ли в это «что бы ни случилось» то, что сам учитель лично отменяет собственный приказ? У воинов предыдущий приказ отменяется последующим, но Два Воробья не воин, а разведчик. Распространяется ли закон воинов на разведчика? Два Воробья размышлял, а учитель продолжал кричать:
— Выходи, жабоголовый трус! Ты прячешься в этих кустах, я знаю!
Два Воробья принял решение. Свистнул особым образом, подзывая лошадь, и вышел на свет божий, ведя лошадь за уздечку. Свет заходящего солнца ударил в глаза и заставил прищуриться, так всегда бывает, когда выбираешься из полумрака эльфийских кущ на открытое место. А в Черном Лесу, говорят, вообще не бывает дня, там всегда темно, как ночью.
— Прости, учитель, — сказал Два Воробья. — Я плохо прячусь.
— Ты хорошо прячешься, — возразил Серый Суслик. — Мне не в чем тебя упрекнуть. Скажи, ты выполнил мой приказ?
— Не совсем, — смутился Два Воробья. — Я забыл, что надо кричать и оборачиваться. Я испугался. Я видел эльфа, он метнул камень в меня.
Серый Суслик вздрогнул. Внимательно осмотрел мальчика и спросил:
— Куда ты ранен?
— Никуда, — ответил Серый Суслик. — В подпругу камень угодил.
— Повезло, — сказал учитель. — Но след-то ты хороший оставил?
— Я забыл, — снова смутился Два Воробья. — Испугался. Я не оставлял хороший след, он сам такой получился.
Пока Два Воробья говорил все это, лицо учителя становилось все более грустным, но когда мальчик произнес последние слова, Серый Суслик рассмеялся.
— Ты меня так до мангала доведешь! — воскликнул он. — Ты молодец, Два Воробья, отличный разведчик, я тобой горжусь!
— Спасибо, учитель, за похвалу, — сказал Два Воробья.
Они сели на лошадей и поехали к лагерю высокорожденных. Два Воробья заметил, что у рыцаря Шона забинтована голова.
— Что случилось с добрым господином Шоном? — спросил Два Воробья.
— Слизень он чернолесный, а не добрый господин, — ответил Серый Суслик. — Это я ему ножом засветил. Жаль, в горло не попал.
Два Воробья заглянул учителю в глаза, тот смотрел серьезнл. Иногда учитель так странно шутит… Как человек…