Перед визитом к Крассу он заехал в свою удаленную резиденцию, маленькую, аскетично обставленную виллу в предгорьях Дырявых Гор. И здесь он… Нет, Серый Суслик не мог понять, что именно сделал Каэссар с этим домом, но…
— И не надо тебе пока это понимать, — усмехнулся Каэссар в мыслях Серого Суслика. — Время придет — поймешь. А пока доверься мне, я плохого не пожелаю, у нас теперь с тобой одно тело на двоих. Мне не хочется провести еще один миллион дней в виде массива данных (новое слово: точный смысл ускользает, в данном случае имеется в виду нечто вроде бесплотного духа).
— Это Красс тебя заточил в этот… массив данных? — спросил Серый Суслик.
И почувствовал, как Каэссар улыбается, торжествуя, что миллион дней назад все-таки одержал верх над противником.
— Это не Красс меня заточил, — сказал Каэссар. — Я сам сделал резервную копию своей души. Я опасался, что Красс предательски убьет меня, и если бы это случилось, компьютер должен был загрузить мою душу в новое тело. Я заранее изготовил клона, привез его сюда, все подготовил… Но не получилось, не знаю, почему. То ли кто-то из ближайших друзей меня предал, то ли еще что-то… Красс был побежден, но я не смог воскреснуть из мертвых немедленно после смерти, да и сейчас не вполне воскрес, мне приходится делить тело и мозг с тобой, это неприятно. Впрочем, мне очень повезло, что ты так похож на меня генетически. Совершенно невероятное совпадение, тебя даже система охраны приняла за меня, отключила перед тобой силовое поле, предоставила доступ к компьютеру…
— Тогда получается, Два Воробья погиб зря? — спросил Серый Суслик.
— Не совсем зря, — ответил Каэссар. — Будь он жив, ты бы не решился пройти сквозь поле. Иногда мне кажется, что боги действительно существуют. Может, так и проявлялась воля Шивы Разрушителя — в ответ на жертву призвать к границе поля единственного человека, способного убрать эту границу?
— Я не человек, — сказал Серый Суслик.
Каэссар рассмеялся и сказал:
— Зато я человек. И тебя я тоже сделаю человеком, чего бы мне это ни стоило.
— Ты знаешь, как стереть орочьи татуировки с моего лица? — спросил Серый Суслик.
— Конечно, — ответил Каэссар. — Эта проблема — самая маленькая из тех, что стоят перед нами.
4
Эльфов было не просто много, а очень много. Если смотреть через очки, черная роща выглядела как кусок несвежего мяса, кишащий червями и личинками. Питер никогда не видел такой большой эльфийской армии, здесь двести особей как минимум, а то и все триста. Как бы ни завершилась экспедиция к Плохому Месту, она войдет в историю в любом случае. Хотя бы как самая большая апобеда над эльфами за последние десять тысяч дней, если не больше.
Хорошее, однако, управление войсками у эльфов, Питер не ожидал, что они так быстро отреагируют. Привык считать, что эльфы способны только на редкие и нескоординированные набеги на отдельные загоны с орками, а теперь выходит, что эльфы не планируют больших операций не потому, что не могут, а потому, что им это не нужно. А как появилась в пограничной полосе достойная цель — моментально собрали большое войско. Получается, столичные аналитики сильно недооценивают эльфийскую боеготовность. Это очень важная информация. Впрочем, по сравнению с другой информацией, которую Питер привезет в столицу, это будет сущая ерунда.
Сопровождающий Питера молодой орк, чьим именем жрец ни разу не интересовался, осторожно кашлянул и неуверенно произнес:
— Отец высокорожденных, разрешите обратиться. Вон там, трава колышется…
Питер посмотрел в указанном направлении и сказал:
— Молодец, что заметил. Дай-ка сюда свой лук.
Через очки было сразу видно, что трава колышется не просто так. Эльфы решили применить свою излюбленную тактику дневных боев. Из трех-пяти бойцов, переносящих дневной свет лучше других, формируется ударная группа. Когда в окрестностях лагеря появляются разведчики противника, ударная группа незаметно подкрадывается к ним и внезапно атакует. Чаще всего разведчики успевают заметить угрозу и отступить, но далеко не всегда. Но сегодня особый случай, сегодня у главного разведчика на глаза надет древний артефакт, так что прячущихся в траве четверых пучеглазых ждет сюрприз.
Питер вскинул лук, натянул и отпустил тетиву, примериваясь к незнакомому оружию. Вытащил из орочьего колчана пачку стрел, сунул орку в руки и сказал:
— Будешь подавать по одной. Смотри, жаба, как стреляют настоящие лучники, и учись.
Питер выпустил шесть стрел за четверть минуты. Дважды промахнулся, но сразу исправил ошибки повторными выстрелами. Четыре попадания из шести, стреляя из незнакомого лука — результат посредственный, но не позорный. Отметки биодетектора перестали шевелилиться и поменяли цвет, теперь они отображались как трупы.
Интересно, как эльфы воспринимают то, что сейчас видят. Явился великий воин, настоящий сверхчеловек, не только вооруженный чудо-бластером, но и владеющий невероятным мастерством стрельбы из лука. Эльфы ведь не знают, что такое очки с биодетектором. Если Питер позволит какому-нибудь врагу уйти живым из сегодняшнего побоища, у эльфов родится новая легенда. Но Питер никому не позволит уйти. Два набега на одну экспедицию — более чем достаточно, третьему набегу не бывать. А единственный способ предотвратить третий набег — напугать беложопых до дрожи в коленях и нервного поноса. Сжечь аборигенную рощу дотла, а потом до самой полуночи, а то и до утра патрулировать вероятные пути отхода, методично уничтожая все человекообразное. Эльфам невдомек, что в чудо-очках человек видит в темноте лучше, чем они сами. Некоторых пучеглазых этой ночью ждет очень большое разочарование, последнее в их поганой жизни. Жалко, конечно, тратить время на отстрел лопоухих, когда на вилле Каэссара творятся такие дела, но лучше один раз убить ночь, зато потом больше не вспоминать об эльфийской угрозе.
— Держи, — сказал Питер, передавая лук орку.
Орк смотрел на жреца выпученными глазами, разинув рот. У орков сегодня точно родится новая легенда. Питер спрыгнул с лошади и приказал орку:
— Отгонишь мою лошадь вон за тот бугор. Будешь там сидеть, пока я не позову. Если лошади ослепнут — казню.
Дождался, когда животные скроются за бугром, вытащил бластер, сдвинул предохранитель, направил ствол примерно в середину рощи, зажмурился и трижды нажал на курок. Дождался, когда мир, наблюдаемый сквозь закрытые веки, перестанет быть красным и снова станет черным, и открыл глаза. Над рощей медленно разворачивалось грибовидное облако, в его основании полыхал пожар. Невидимые без очков эльфы засуетились, теперь роща больше походила не на гнилое мясо с червями, а на вскрытый муравейник. Оказывается, пламя создает помехи биодетектору, это плохо, надо быстрее работать.
Питер выстрелил еще десять раз, обстреливая опушку леса. Перед каждым выстрелом он зажмуривался, затем открывал глаза, переносил прицел на следующую точку, снова зажмуривался, нажимал спусковую кнопку, открывал глаза, и так далее, всего десять раз.
— Эй, жаба! — закричал Питер, закончив. — Галопом сюда, быстро!
И неожиданно заметил, что крестик прицела, отображаемый в очках, стал ярко-красным, а под ним появилось равномерно мигающее число «10». Перевел взгляд на бластер, и увидел, что красная полоска под стволом, которую он раньше считал просто украшением, тперь тоже мигает.
— Отставить! — крикнул Питер орку. — Назад в укрытие, быстро!
Убедился, что орк и лошади снова скрылись за бугром, и выстрелил в рощу еще раз, не целясь. Когда Питер открыл глаза после выстрела, в очках моргала цифра 9.
— Тор и Тина Минерва! — воскликнул Питер. — Ну за что вы меня так наказываете?! Эй, жаба! Галопом сюда! Быстрее! Все, уходим, закончили.
5
Джулиус Каэссар шел к своему дому. Точнее, шел Серый Суслик, Джулиус Каэссар не передвигал ногами чужого тела, а только осуществлял общее руководство. Полчаса назад Каэссар сказал Серому Суслику:
— Доверься мне, я знаю, что делаю. Не мешай мне, и мы с тобой нагнем весь этот поганый мир.