КТО НЕ ЗНАЕТ ЛЮБОЧКУ?
ЛЕНТОЧКА В КОСЕ.
КТО НЕ ЗНАЕТ ЛЮБОЧКУ?
ЛЮБУ ЗНАЮТ ВСЕ!
НО ЕСЛИ К ЭТОЙ ЛЮБОЧКЕ
ВЫ ПРИДЕТЕ В ДОМ,
ТАМ ВЫ ЭТУ ЛЮБОЧКУ
УЗНАЕТЕ С ТРУДОМ
ОНА КРИЧИТ ЕЩЕ С ПОРОГА,
ОБЪЯВЛЯЕТ НА ХОДУ:
– У МЕНЯ РАБОТЫ МНОГО,
Я ЗА ХЛЕБОМ НЕ ПОЙДУ…
Помню даже с какой ностальгией дед слушал песенку на эти стихи, и как иногда нет-нет да блестели его глаза при этих звуках. О маме его же. Пели «Маша и медведи». Ее и сейчас на дискотеках 90-х гоняют. «Либеее, либе, аморе амоооор». Романтики мы все-таки все Шлыковы. Точно.
Так ведь и знакомство с Барто для прадеда не прошло бесследно. А кто моего деда на творческий путь направил? Правильно. Она и есть, та самая Барто. Прадед с этого времени в сочинительство и ударился.
Я вообще думаю, что у них произошел творческий бартер. С сервитутом. Прадед не претендовал на авторство ЛЮБОЧКИ, а Агния Львовна, подавшая идею деду написать БАЛЛАДУ ОБ АВТОМАТЕ, не вписала ее в свое творческое наследие. Так бывает практически всегда у придумщиков. Идеи, как правило, ничего не стоят. Главное реализация.
45. Руссая скакалка
Да. Вахтанг. Комплекс. Я обожал скакалку. Прыгал все детство. Но комплекс был уникальным. Естественно я его усовершенствовал. И назвал «РУССКАЯ СКАКАЛКА». Сокращенно: РУСССКА или РУСССКАК. или Ру 3 «С» КАК ( РУТРИСКАК) Несколько вариантов. Я на брендинге тогда не был заморочен. Название вообще не имеет значения.
Вместо обычной скакалки или гимнастической веревки я использовал комплект канатов и жгутов разной длины, толщины и веса. Конечно, сейчас и вид спорта есть такой – скиппинг. У меня все равно свое и оригинальное. Набор прыжков, разных по плотности и весу скакалок, и несколько видов хватов идеальны для поддержания формы, контроля веса и тонуса всех групп мышц. Я сравнивал эффективность с плаванием. У меня результаты были круче. В 2006 в знак поддержки 50 000 одновременно прыгающих голландцев я прыгнул за сутки 50 000 раз. В школе я вел секцию русской скакалки и был председателем районной федерации.
Административно-спортивная работа в прошлом. Но и сейчас я не бросаю своих тренировок. Даже в колонии прыгал, придумав и смастерив скакалку из полиэтиленовых пакетов, которые оставались у нас после передач. И здесь мне этот дедовский пластик пригодился!!! Еще одно подтверждение тесноты мира для инноватора и предопределенности нашего пути!!!
Булыжник, помню, снял на видео, как я оригинально все это плету из пакетов. Выложил в интернет. И понеслось. Перевели видео уже на десятки языков. А мне что? Не жалко. Пусть все прыгают. Экономично и быстро получается. И с отходами и мусором вопрос решается заодно. Зеленые технологии и борьба с парниковым эффектом. Меньше льдов в Арктике растает. Нужно Чилингарову написать или Конюхову.
Да, я так и не ответил на вопрос про Вахтанга. В то утро, когда он мне позвонил и сообщил о приезде Алана Каланяна на фабрику, я как раз испытывал на тренировке новую нашу продукцию – войлочную скакалку. Я ждал от нее терапевтического и оздоровительного эффекта. При прыжках создавалось статическое электричество, что способствовало дополнительной стимуляции мышц прыгуна. Продукт мог стать концептуальным фитнес-решением и взрывом в маркетинговой технологии. Я с упоением представлял, как расскажу об этом всем партнерам и Маше, в первую очередь, поэтому смог ответить Вахтангу только с пятого раза:
– Вахтанг, привет, привет!
– Олег, тут такое дело. Алан к нам приезжает. Будет в Музе. Он не один. В 12. В Музе. Мы ее на банкет закроем.
– Не понял. Что случилось? Зачем? У меня с Машей интервью в 11. Первый канал. Могу не успеть.
– Серьезный вопрос. Давай не по телефону. Алан Каланян – это первее первого. Все там.
Мне снова стало смешно:
– Как неудачно совпал Первый канал и сам Каланян, который Алан.
Я смеялся очень долго. Чересчур. И громко. На смех вышла Маша:
– Олег, что с тобой? Выпей воды. У меня предчувствие какое-то.
– Не будь суеверной. Сколько раз говорил. Все явления материальны. И с Первым каналом сама поговори. Ты фотогеничная.
46. В ресторане «Муза»
Но общность всего этого с Вахтангом была не в том, что он мне позвонил, когда я был практически на пороге создания нового вида спорта – FELTJUMPING –ВОЙЛОЧНЫЙ ПРЫЖОК, а совершенно в другом.
Дальше все было так. Все происходило в «Музе». Я приехал чуть раньше. Все было по-вахтанговски. Мне вообще не очень нравилось, что и интерьер, и кухня были в нашем ресторане слишком миксовые. И узбекская, и суши, и бургеры, и паста, и грузинское всякое. Такая гремучая смесь. И вся эта смесь была сейчас на столе, который стоял в центре основного зала, оформленного как сочетание стиля лофт с узбекской хижиной, построенной в горах Кавказа японцем в стиле позднего итальянского классицизма. А как еще назвать сочетание отштукатуренных стен с коврами, рисунками иероглифов, висящими софитами, деревянными столами и резными стульями с вензелями VM. Вахтанг, Вахтанг…Это была его самая неудачная схема дизайна, хотя вензеля, означавшие нерушимость его союза с его Музой были симпатичными. Судя по этим самым стульям, все было накрыто человек на двенадцать. Я сел во главе стола, налил себе воды.