— Меня узнают на первых воротах.
— Да, и мне несподручно ехать сейчас туда. Вот незадача.
Сложность в том еще, как нам вывезти девушку из города. Ее поджидают на всех постах.
Суренци позаботился об этом.
— Что же делать?
Я думал. Кого не досматривают на воротах — кажется, только мертвецов!
Я высказал Гротуму свою идею, и поначалу он содрогнулся, но, поразмышляв, он был вынужден согласиться, что я прав.
Кто будет сопроваждать Амирей?
— Юный слуга, Эльфран. Он знает дороги. Во всяком случае, до Сенбакидо он ее довезет.
— Такой смазливый мальчишка с большими глазами?
— Он самый!
— Сможет ли он постоять за нее? Надо одеться ей как можно проще, я бы даже сказал — пострашнее, вымазать лицо и работать под бедных крестьян. Вы можете нанять повозку и несколько совершенно нищего вида людей? Чтобы они вывезли 'тело' девушки.
— Конечно. Без труда.
— Тогда я пишу герцогине Брэд. Сначала мы спрячем Амирей там. А вы подготовьте все к раннему утру. Я же иду за ней к герцогине и тихонько вывожу ее в Черный Город.
Гротум стал отдавать распоряжения, а я помчался в Белый город.
Кафирия внимательно меня выслушала и, ни слова не говоря, пошла за Амирей. Через несколько минут, та стояла передо мной одетая и готовая к побегу.
— Постарайтесь распустить легенду, что Амирей не пошла в храм по причине болезни, попросил я, — это сэкономит нам несколько дней.
— Я сделаю, как вы сказали, — пообещала герцогиня. — Опасность так велика?
— Очень!
Она вздохнула и спросила, не может ли она еще чем-либо помочь.
— Дайте мне перо, бумагу и чернила.
Я быстро написал письмо герцогине Брэд. Встревоженная Амирей не сводила с меня преданного взгляда.
— Почему меня вечно преследуют? — спросила она.
— Вы — сокровище, моя акавэлла, а за соковищами всегда идет охота.
При этих словах она мило покраснела — ей понравился мой грубоватый комплимент, и она спросила, что ей делать.
— Быстро соберите в дорогу все самое необходимое, и мы выходим. Вот это письмо передадите герцогине Брэд. Она вам обязательно поможет. У меня к вам один вопрос, дитя. Скажите, какое отношение вы имеете к роду Гаатцев?
— Так это же древнее родовое имя графов Коладон.
— Ах, я глупец! Не догадался справиться у барона Дишара! Вы не могли бы показать мне ваш перстень.
— О, конечно, — она протянула массивный, слишком тяжелый для ее хрупких пальчиков перстень. Он висел на золотой цепочке у нее на груди.
Рисунок представлял собой тот, о котором говорил Суренци.
— Скажите, Амирей, вам известно что-либо о некоем ларце, где есть точно такое же изображение как на вашем перстне?
— Нет, я ничего не знаю.
— А вы не могли бы мне довериться и дать ваш перстень на время. Я могу узнать одну чудесную тайну только с помощью вашего перстня.
Амирей засомневалась.
— Видите ли, Амирей, я тоже сильно рискую, помогая вам. За эту реликвию не волнуйтесь — я отдам ее вашему дяде, когда он вернется через пару дней. Вас будет сопровождать юноша, Эльфран, и только — и иметь при себе в дороге такие драгоценные вещи — опасно. Вы верите мне?
— Да, конечно! — воскликнула она.
— Тогда собирайтесь живо…. и что вы решили насчет перстня?
— Вот он! — девушка решительно сняла его и протянула мне. — Я вам верю. Вы — достойный человек. Простите, что засомневалась.
А можно одну маленькую просьбу? — смущенно спросила она.
— Разумеется!
— Если мой перстень поможет вам открыть эту тайну, вы поделитесь ею со мной?
— Даю вам слово — вы узнаете обо всем одной из первых, в любом случае.
— Благодарю, — прошептала она и смутилась.
Я вывел ее под покровом моего плаща и без происшествий довел до Черного Города.
Там, нас поджидал Гротум, который отвел нас не в Башню, а в один дом, почти у крепостной стены. Там уже было все приготовлено. Стояла повозка, гроб. И двое мрачных старых людей провели Амирей в дом. Она должна была здесь переночевать.
Я попрощался с Гротумом и попросил сообщить мне, когда траурная процессия преодолеет ворота.
Глава 16 Новый сюрприз шкатулки. Письмо отцу
Драгоценный перстень разжег мое любопытство — я должен был немедленно увидеться с принцем. Он был у себя во дворце и паж сообщил мне, что Орантон сегодня никого не принимает.
— У его высочества скверное настроение.
— Знаешь ли ты причину, Альтрен?
Сверкнув на меня немного сладострастными глазами, мальчишка заявил, что у принца черная меланхолия.