Мы свернули в один из темных туннелей черного города, и я незаметно повернул на плаще, накинутом на Гротума пряжку — и скинул с него плащ: когда мы выехали из туннеля, глазам изумленного набларийца предстал его верный друг. Гротума отнесли в отдельную комнату, и им занялся личный лекарь сэлла Рантцерга.
Меня провели в кабинет, где я уже изволил побывать без приглашения вчера. Собака, Тупс, узнала меня и дружелюбно завиляла хвостом.
— Тупс, ты что, его знаешь?
Черный барон выжидательно уставился на меня. Я молчал и мысленно улыбался. Молчание пришлось нарушить Рантцергу.
— Вам кто-нибудь уже говорил, кэлл Орджанг, что у вас потрясающая способность оказываться в нужный час в нужном месте?!
(Он определенно, не был дураком.)
— Люблю прогулки на свежем воздухе, в Мэриэге у меня не поучилось завести друзей, так я отправился их искать за городом.
— Вы верующий человек?
— Отнюдь.
— Тогда может, вы поделитесь секретом: что вы делали в храме Цветке?
— Изучал местные обычаи — я, по природе, очень любознательный человек.
— Вот как!
(так мы, пожалуй, ни до чего не договоримся — придется взять инициативу на себя)
— Задам вам встречный вопрос, сэлл Рантцерг, что может связывать человека вашего круга с опальным принцем?
Рантецрг нервно поморщился — мой вопрос ему был явно неприятен — он не знал: что — мне известно и это сильно напрягало его.
— Я ведь уже говорил вам, кэлл Орджанг, что дружу со многими людьми и знаю очень многих, но это не повод упрекать меня в измене королю.
(ну, ну, особенно после вчерашней беседы, и каких-то компрометирующих короля писем.)
— Боюсь, что многие так не посчитают, особенно если узнают о вашей сделке с графом.
Рантцерг вспыхнул, но сдержался.
— Спешу уточнить у вас, кэлл Орджанг, каковы ваши намерения?
— Они в высшей степени дружественные! Иначе я пошел бы не сюда, а в Дори-Ден. Я не намерен пользоваться полученными сведениями, и каким-то образом вытягивать из вас остатки этой тайны, как знать, может она объединит нас более крепкими узами?
— Вы умный человек, кэлл Орджанг, и второй раз оказываете мне услугу. Правда, я ломаю голову, каким образом вы узнали о Небере и сделке, ведь для меня это очень важно. Потому что это касается надежности моих людей и утечки сведений. Я был бы признателен вам, если бы вы открыли источник.
— Нет, ваши люди здесь не причем. Я другими путями узнал вашу тайну и, если говорить о благодарности, то меня устроит любая информация о придворных, о короле, и принцах крови — мне нужно устраивать свои дела в Мэриэг, а люди принца не спешат со мной сблизиться.
— Это легко устроить. Я ведь уже приглашал вас однажды и обещал помощь, а я держу слово, так что можете спрашивать о ком хотите, хоть о самом Мироладе Валенсии или маркизе Гиводелло.
Льен, конечно же, не мог услышать в тот же день трагическую историю графа Сэванаро. Наблариец понял, что ему известно о предмете встречи и испугался. Не в его интересах было пускаться в объяснения. Льен узнает о событиях минувших дней в свое время от досужих языков и кое-что ему станет понятно, но у меня есть некоторе преимущество. Я могу пролить свет на это, минуя его рассказ.
Задолго до всей этой истории граф Авангуро был наперсником короля, и многое знал о его увлечениях, помогал устраивать свидания со строптивыми красотками. Линда Севенаро могла стать на долгие годы фавориткой Тамелия, и Авангуро усиленно хлопотал, чтобы склонить непокорную девушку к связи. Когда король узнал о встречах Линды с послом, он потерял голову от ревности и гнева! Так вышло, что Авангуро не оказалось в тот момент в городе и ему удалось избежать участия в этой истории — убийство поручили другим людям. Король обратился к Гиводелло и тот нашел нужных людей. Анатолиец был убит опытными наемниками, при странных обстоятельствах погибла Линда. Ее нашли под окнами своего дома. Все выглядело так, будто девушка выбросилась из окна! Всех смущал резонный вопрос: Зачем? Линда, живая, веселая жизнерадостная девушка.
Авангуро узнал об этом позже, когда Тамелий остыл и испугался того, что натворил. Его нисколько не волновала судьба анатолийца, но вот смерть Линды могла обернуться для него крупными неприятностями — Авангуро было поручено заняться этим 'щекотливым вопросом, чтобы ни у кого никаких вопросов не возникало'.
Как уж решил это Савем теперь неважно, но, кажется, для графа Сэвенаро нашли подходящее объяснение случившемуся. Благо, что мертвые не могут оправдаться — во всем обвинили анатолийца. Только возникал другой вопрос — куда пропало редкое украшение?