На другом ослике трусил мальчишка-слуга или паж, нарядно одетый, но невероятно худой.
Проехав через ворота, я остановил коня у небольшой площадки, на которой восседали нищие и калеки — их обычное место для сбора денег с путников. Я вынужден был сойти с коня и подтянуть подпругу. Пока я занимался своим делом, моих ушей достигли шум и ругань возле ворот, от которых я еще недостаточно отдалился.
Стражники что-то требовали у юной путешественницы и ее спутников. Старый слуга пытался с ними договориться, а девушка испуганно прижалась к мальчишке, и изредка восклицала на ломанном ларотумском языке.
Вэллы нагло ухмылялись, и один из них взялся за поводья лошади, принадлежавшей элинье. Я прислушался.
— Один золотой бааль — и вы спокойно можете въехать в город, — говорил стражник, — я знаю, что такие юные дамочки под своими накидками скрывают много достоинств. Вы ведь не хотите объявить с какой целью приехали в Мэриэг, а стало быть — незваные гости.
На глазах у девушки блеснули слезы:
— Я не могу ответить — меня пригласили.
— У того, кто вас ждет, должно быть имя, так ведь?
— Нас ждет уважаемый человек, — вмешался слуга, — девушка от волнения забыла: как его зовут.
— Как же вы собираетесь его разыскать в Мэриэге?
— Он занимается торговлей.
— Так не пойдет! — рассмеялся стражник. — А может, мы, красотка, по-другому решим это недоразумение?
Я подошел поближе и стал наблюдать за происходящим. Двое из караульных были, несомненно, обычными вэллами, но вот рядом с ними находился, судя по обмундированию, их командир. И он был не простым солдатом. Я знал, что знаки отличия на его форме соответвуют званию капитана. Он являлся дворянином и, вероятно, начальником всей городской стражи. Это был высокий, крепко сбитый мужчина с тяжелым лицом и глазами навыкате.
Он явно зацепился за этот случай, и я захотел помочь девице, рассчитывая, что, как дворянин, он легко меня поймет.
Но не успел я вмешаться, как элинья совершила очень неосмотрительный поступок — она сняла со своей шеи какой-то предмет на тонкой тесьме, спрятанный под многочисленными накидками, и показала его стражнику.
— Нет, Амирей! Нет! — закричал старик, но было поздно: предмет приковал к себе жадные взгляды.
Я успел разглядеть его — это был перстень, на котором, кажется, мерцал крест из черных бриллиантов и сапфиров. Я поразился такой вещи, а кроме меня, все остальные. В глазах начальника стражи блеснул нехороший огонь.
— Вот, видите! Это убедит вас, что я не какая-то проходимка? — дрожащим от волнения голосом спросила девушка. Но она серьезно ошибалась, рассчитывая на благородные чувства.
Командир положил свою руку на нежную ручку девушки и крепко сжал — на лице его заиграла похотливая улыбка. Старый слуга сделал резкое движение. Но я его опередил:
— Послушайте, капитан, — обратился я к нему, — зачем вы беспокоите эту юную девушку? Посмотрите: как вы напугали ее. Позвольте этим людям спокойно проехать в ваш гостеприимный город.
Я сказал это весьма решительно, на что незамедлительно получил грубый ответ:
— А вот вас, элл, это совсем не касается! — ехали бы своей дорогой поскорее — не надо вмешиваться в дела городских властей, а то Мэриэг перестанет быть гостеприимным и для вас, — все это было сказано с издевкой.
— Я не знаю: в чем провинились эти люди, но как дворянин, не могу спокойно проехать мимо обиженной женщины.
Кажется, городской страже очень не понравилось мое вмешательство: лица солдат и их командира приняли угрожающие выражения, и все внимание с девушки было перенесено на меня.
— Вы впервые в Мэриэге, не так ли? — с ядом в голосе спросил начальник стражи. — Наверное, поэтому вам неизвестно, что городская стража обладает большими полномочиями. Мы подчиняемся его величеству. Я могу немедленно вас арестовать, как человека покушающегося на городской порядок и сеющего смуту, и дальше с вами будут разбираться в другом месте!
— Вы смеете мне угрожать, знатному человеку?! — кровь моя вскипела в жилах.
— Ого! Какие мы гордые! Я тоже дворянин, и здесь служу своему королю, мой долг оградить его от разных смутьянов. Еще раз советую: поезжайте своей дорогой, а заниматься с девушкой предоставьте мне — я нужным образом о ней позабочусь.
Я взглянул в полные отчаяния глаза элиньи — ни старик, ни мальчишка не смогли бы дать отпор: кажется, у меня не было выбора.
— Все-таки, с вашего позволения, я постараюсь избавить вас от ненужных забот! — заявил я и взялся за меч.
— А это вы совсем напрасно! — командир караула крикнул своим людям, и они приблизились ко мне.