очень красочным, а когда я вернулся в класс, то только губы Пенелопы и были яркими.
Я завидовал.
«ТЫ КОГДА-НИБУДЬ ЦЕЛОВАЛСЯ?», – пишет она.
Мое сердцебиение учащается, и усталость отходит на второй план, когда добела
разгоряченный адреналин движется по моему телу. Я сижу прямо, надеясь, что она не
может разглядеть, как краска заливает меня от щек до груди.
«НЕТ, ТЫ ЧТО. А ТЫ?»
Она быстро качает головой в знак отрицания.
Все мое тело расслабляется, и я выдыхаю. Мой пульс потихоньку приходит в норму, когда
разговор о поцелуях повисает в тишине. Я вижу, как Пенелопа грызет свои ногти и
смотрит назад. Когда усталость, которую я так и не могу побороть берет верх, последняя
мысль которая приходит мне в голову, перед тем как заснуть – это, как же я счастлив, что
Пен никогда еще не целовалась.
Герб, Кайл, Пенелопа и я проводим день на пляже, катаемся на буги-бордах и ныряем в
соленых волнах. Мы едим сэндвичи с песком и ловим морских звезд между камнями у
основания скал, похожих на замки. Как мне было велено, когда солнце начинает садиться,
я хватаю Пен, наши полотенца и мчусь домой.
– Не опаздывай, парень, – наставляет меня Уэйн перед уходом. – Моя дочь должна быть
здесь, чтобы отдать честь стране как подобает.
Наши босые ноги шлепают по разгоряченному асфальту, а плечи жалит летнее солнце. На
наших носах появилось вдвое больше веснушек, чем было утром.
На дворе четвертое Июля, и каждый вышел из своего дома с грилем и шезлонгом,
наслаждаясь национальной свободой. Вечерний воздух наполняют ароматы масла для
жарки гамбургеров и уксуса из соуса для барбекю, на котором готовят курицу и ребра.
Взрывы фейерверков и петард затуманивают воздух.
После того, как я украдкой уношу кусочек арбуза из вклада моей мамы в соседскую
вечеринку, мы следуем за Рисой, чтобы зажечь Пенелопе бенгальские огоньки.
– Вы ребята готовы идти в высшую школу? – спрашивает моя сестра. Еще не зажженный
косячок висит в уголке ее губ и пальцы на ногах все в грязи. Светлые волосы Рисы четко
разделены на две части и вытянуты утюжком, чтобы выглядеть как Джэнис Джоплин.
Сегодня утром Пенелопа нарисовала знак мира на своей щеке, чтобы соответствовать
настроению, которое нарисовано на ее собственном лице.
– Ага, – говорю я, кидая корку арбуза в деревья.
Пен пожимает своими обгоревшими плечами, крутя между пальцами бенгальский огонек
пурпурного цвета.
Облокотившись на сосну, полностью покрытую толстой корой, Риса прикрывает руками
зажигалку и прикуривает от нее сигарету. Вспыхнувшее оранжевое пламя освещает ее
лицо, и трясущийся кончик ее вредной привычки вспыхивает красным. Моя сестра
выдыхает густую струю дыма, прежде чем кинуть серебряную зажигалку Зиппо в Пен.
– Я что хочу сказать: я попытаюсь смотреть за тобой, но ты же знаешь, мне и свои дела
решать надо.
Когда Риса отдала нашим родителям свой аттестат, они пытались рассказать мне как
учителя в высшей школе Кастл Рейн сестру, что не захотели с ней расставаться. Но я-то не
идиот; Риса провалила двенадцатый класс, поэтому она снова будет учиться там же.
И теперь она будет супер старшеклассница. А я буду обычным новичком.
От досады она выплевывает сигарету.
– Но в конце концов, вы есть друг у друга.
Я закатываю глаза, ожидая каких-нибудь комментариев по типу «не будь таким
странным» от Пен, но она их так и не произносит. Она полностью поглощена бенгальской
палочкой, рисует в воздухе мнимое колесо, высекая искры и безуспешно пытается раздуть
пламя; желтые угольки отражаются в ее очках, обрамленных в голубое. Я предлагаю
помощь и зажигаю новый огонек с первого раза.
– Все у нас будет хорошо, – отвечаю я сестре. Пенелопа танцует между нами с
бенгальским огнем, мерцающим розовым цветом.
– Высшая школа, это совсем другое, Ди. Даже в этом говеном городке, – Темная зола
падает с косяка. Риса томно закрывает глаза, и ленивая улыбка появляется на ее губах. – Я
слышала, что школа в Ниа Бэй закрылась. И ходят слухи, что они перекидывают всех в
Кастл Рейн.
Я зажег следующий огонек для Пен.
– И что? – спрашиваю я.
Моя сестра смеется.
– И что? Да эти ребята из резервации смутьяны, и с ними постоянно одни неприятности. Я
даже не представляю, придется ли им это по душе. Каждый день, целый час ехать с
родного города, чтобы добраться до школы. Вот так-то. Когда людям становится хорошо,