«Непрестанно помышляйте о том, что сей ваш дом и ваши сердца должны быть жилищем Всевышнего Бога. Господь Иисус Сам изволит быть вашим Предстоятелем и Пастырем, а Его святые ангелы – сообитать вместе с вами… Вы призваны к тому, чтобы поистине оставить мир сей и дух его, непрестанно умирать для вашей падшей природы и всей вашей самолюбивой жизни и день и ночь обращаться с Богом в сердце посредством делания истинной молитвы. Смотрите же, какое святое и блаженное призвание! Ему предавайте себя от всей души и с великою верностью. Вот ваша цель – пусть сие будет и вашим постоянным делом. С этим да соразмеряется всё прочее, что только есть в вашей жизни»[32].
Терстеген не дал братии никакой внешней регламентации; весь текст его «устава» говорит исключительно о внутренних состояниях – молитве, богообщении, безмолвии, смирении друг перед другом. Первоначально это приводило к затруднениям и даже нестроениям в жизни братства: падшая человеческая природа нуждается в более определённых внешних рамках. Терстеген писал, и сам часто приезжал в Оттербек (Хайлигенхаус располагается по соседству с Мюльхаймом), чтобы увещевать братьев и располагать их к взаимной любви. В последующие годы жизнь в общине, судя по всему, протекала более или менее ровно[33].
В 1733 году Терстеген издал первый том своего самого объёмного труда – «Избранные жизнеописания святых душ». Работе над этим сочинением автор посвятил более двадцати лет; третий, последний том «Жизнеописаний» вышел в 1754 году. Трёхтомник включает в себя 26 подробных и ещё несколько кратких биографий подвижников благочестия и некоторых канонизированных святых Римо-Католической Церкви. При работе над своим сочинением Терстеген использовал последние научные достижения в области филологии, источниковедения и т. п.[34].
Выход в свет этого труда Терстегена вызвал непонимание и споры. Автора обвинили к симпатии к католицизму и даже в том, что он подспудно побуждает своих протестантских читателей переходить в Римскую Церковь. Терстеген был вынужден оправдываться. В предисловии к третьему тому «Жизнеописаний» он пишет: «Составляя сии жизнеописания, я вовсе не имел в виду дать кому-либо повод переходить в Римо-Католическую Церковь: я сам протестант и остаюсь им. Я восхваляю на этих страницах святость описываемых мною душ, а не ту религию, к которой они принадлежали по имени»[35]. Терстеген подчёркивает, что он вовсе не собирается спорить о догматах, обрядах и прочих внешних церковных вещах; его цель – дать людям, ищущим внутренней жизни во Христе, образцы и примеры такой жизни. А если эти образцы обретаются среди католиков, а не протестантов – тем стыднее должно быть протестантам[36]. Впрочем, Терстеген, составляя «Жизнеописания», всё же так или иначе приспосабливал материал для протестантского восприятия[37].
Появление такого неожиданного сочинения из-под пера протестантского автора позволяет правильнее понять духовный облик Герхарда Терстегена и его место в церковной истории. На первый взгляд может показаться, что Терстеген – какой-то необыкновенный самородок, удивительный и уникальный элемент в церковной жизни своего времени, во многом чуждый ей. Может создаться впечатление, что в немецкую Реформатскую Церковь XVIII века каким-то чудом был занесён египетский пустынник первых веков христианства. Но если посмотреть более внимательно, то обнаружится, что Терстеген, наоборот, был вполне традиционен (конечно, здесь имеются в виду традиции Западной Церкви). Несомненно, религиозно он был гениально одарён; но проявилось это не в какой-то необычности или «особости», ломающей существующие формы, а в том, что Терстеген как бы «подытожил» всю свою духовную эпоху, дав в себе самом великолепный и высший образец того, на что она была способна. В этом смысле его с полным правом можно сравнить с другим таким же «завершителем» и «подытоживателем» эпохи в области духовной культуры и музыкального искусства – Иоганном Себастьяном Бахом. Да они и были современниками.
Мы уже отметили «традиционность» и в случае с написанием письма своей кровью, и в безбрачии Терстегена. И в работе над «Жизнеописаниями» он также следовал традиции. Ещё Готфрид Арнольд рассматривал церковную историю как жизнь святых, и много писал об этом в своих исторических трудах[38]. Почти полное безразличие к вопросам догматики, каноники и литургики, когда всё внимание обращается на необходимость внутреннего освящения, нового рождения свыше, духовно-молитвенного делания – одна из исконных черт пиетизма, которую ярко воплощал Терстеген во всех своих сочинениях. Отсюда же проистекает и экклезиология Терстегена – тоже вполне традиционная: изложение её сути можно найти уже у Валентина Вайгеля[39]. Приведём обширную цитату из вайгелевской книги «О жизни Христовой» (1578):
32
Geistliche und erbauliche Briefe über das inwendige Leben und wahre Wesen des Christentums von weiland Gerhard Tersteegen. Zweiter Band, III Teil. Spelldorf bei Mülheim an der Ruhr, 1799. S. 462–470.
34
В частности, он смог показать, какими источниками пользовался Иоганн Арндт при составлении своей книги «Об истинном христианстве».
39