— Да, различия той Москвы и этой, существенные, — со вздохом откинулся я на спинку кресла.
— Этот дом? — ткнул пальцем Степан в старый дом.
— Этот.
— Рам и стекол нет, похоже, под снос его. Странно, хороший дом. Сходишь?
— Нет, не хочется, поехали в парк. Прогуляться хочу.
Развернувшись, я направил машину к ближайшему парку, где мы с Анной так любили гулять в мои редкие появления в доме.
Оставив машину у тротуара, мы по одной из дорожек углубились в парк.
— Всё не так, мой был ухожен красиво, а тут стволы перекручены, заросло всё. Люди другие… страшно. Знаешь Стёп, если выбирать, где жить, я бы лучше остался там. Там… чище что ли?
В эту минуту тишину разорвал женский крик:
— Помогите!!!
Я сразу же бросился вперед, чуть помедлив за мной застучал подкованными ботинками Стёпа. Что я в нём уважаю, несмотря на неумение драться, он всегда встает рядом со мной плечом к плечу, и про него можно с уверенностью сказать, что он не подведёт. Если взять песню Высоцкого «Друг», то это про него.
Мы остановились на перекрестке, чтобы прислушаться.
— Там… Скинхеды, — сплюнул он, ткнув пальцем в сторону группы обритых парней в камуфляже и высоких армейский берцах.
— Пошли, — скомандовал я, и уверенно двинулся к компании. Не помедлив не секунды, Стёпка последовал за мной.
Слегка гортанный, какой-то «немецкий» смех прозвучал от компании, судя по людскому водовороту в середине группы, там что-то происходило, и происходило что-то нехорошее. Парк в это время был тих и безлюден, так что парни чувствовали себя спокойно.
— Что тут происходит? — добавил в голос командные интонации. Что-что, а голос я поставить успел, у меня даже лентяи из лётной обслуги со скоростью ракеты творить начинали.
— Вали куда шел, — последовал ответ от одного из заводил. Остальные окрысились и стали нас окружать. Парни расступились, и я увидел, кого они окружили, это были две девушки восточного вида.
Драться я не собирался, поэтому достав из-за пояса второй свой пистолет «Вальтер», который по моей просьбе вернул отец, он знал какое чувство беспомощности чувствовал солдат когда после войны резко остается без оружия, и взял на прицел говорившего. Суя по его виду и поведению, он тут был старшим.
Замелькавшие в руках абреков ножи, в основном бабочки, не оставили мне выбора. Автоматически я отметил, что если они бросятся скопом, то задавят меня просто массой, поэтому действовал без промедлений. С момента попадания в тот мир, некоторые стереотипы видения окружающей действительности у меня поменялись, и одно из них было уметь стрелять без промедления и последующих сожалений.
Главарь мгновенно обзавелся красной расширяющейся розой на белоснежной рубашке. Он как будто вздрогнул не только от попадания пули в левую сторону груди, но и от звука выстрела. Стрелять нас учили еще в Центре по Боевому Пилотированию, когда по моей просьбе, вернее продавливанию решения о обязательном штатном вооружении летного состава малогабаритными пистолет-пулеметами «Ласка», в Центре было организованно стрельбище, где опытные инструкторы натаскивали лётчиков в полном использовании всех свойств этого неплохого автомата.
Мне тоже пришлось сдавать зачеты по владению этого оружия, не с первого раза, но я это сделал. Так вот инструктор, списанный по ранению из десантников, старший лейтенант Хомята, тогда очень быстро отучил стрелять меня в голову, навеянное голливудскими блокбастерами. Так что теперь я уверенно, можно сказать даже на автоматизме стрелял только в грудь или в живот.
Вот и сейчас главарь, вздрогнув всем телом, выронил выкидной нож и, попытавшись поднять руку, чтобы приложить к ране, замертво рухнул на заплёванную окурками дорожку, раскроив голову о бордюр. Дальше время полетело вскачь. Все хачики вдруг пришли в движение, что послужило мне спусковым крючком. Я не ошибся, при жестком сопротивлении они сделали то, что делали всегда — начали разбегаться. Загрохотали выстрелы «вальтера». На каждого абрека я тратил одну пулю.
После того как я убил в главаря, то резко повернулся и одним выстрелом в грудь свалил ближайшего, и самого здорового абрека, заросшего по самые глаза короткой щетиной. Всего «черных» было девять человек… нет, не человек — абреков. Так вот, трое, вернее теперь уже двое, обходили справа, двое слева, и трое с выпученными глазами продолжали стоять у девушек рядом с трупом главаря. Двумя выстрелами сняв оставшихся двух справа, невысокого коротышку в отличном костюме с белоснежным платком в нагрудном кармане и худого, кривоногого хачика с выпуклыми глазами. После резко повернувшись, я стал стрелять в тех, что стояли у девушек, стараясь делать это так, чтобы не зацепить замерших в испуге с закрытыми глазами пострадавших девиц, то те двое слева побросав на ходу ножи и кастеты, брызнули в разные стороны. В основном от нас.