Но неожиданно застроптивилась городская стража. Дело было тут тёмное, поскольку называть причину стражники отказывались, намекая на некие «обстоятельства». Пришлось, опять же, воспользоваться связями прислуги, через которые выяснилось, что гуасил задержал положенное стражникам жалованье под предлогом того, что «этот столичный каваллиер» якобы выгреб всю Кармонскую наличность, отбывая в лес за примесом. Вообще-то выгреб Дорант только собранные для передачи в императорскую казну пошлины, городского бюджета вовсе не коснувшись, так что история эта характеризовала гуасила довольно странным образом. Раньше он не был замечен в том, что путал свой карман с городским, при наследственных-то деньгах ньоры Амары. Разбираться с ним, впрочем, было не ко времени и неуместно. Пришлось стражу взбодрить из оставшейся наличности и пообещать ещё по мере поступлений, что обеспечило их поддержку, хотя и не сдобренную надлежащим энтузиазмом.
Зато энтузиазм забил фонтаном с неожиданной стороны. Почти одновременно с гуасилом и его супругой в дом Харрана явился не кто иной, как Красный Зарьял, приведя с собой всех своих людей, и с порога потребовал, чтобы Император принял у них клятву верности. Шестнадцать человек с оружием и конями, имеющих некоторый опыт в обращении и с тем, и с другими, были вовсе не лишними, да и вообще, любые сторонники были, откровенно говоря, на вес золота. Так что Зарьяла с его командой приняли любезно и тут же повязали клятвой, которая, как водится, содержала обязательства с обеих сторон. Сам Зарьял неожиданно для себя получил дворянство и собственный надел — из тех же харрановых земель. Дорант при этом озаботился напомнить Императору про погибших в Альвиане и на дороге людей из команды Зарьяла — и выхлопотал их семьям, у кого были, пожизненные пенсии. Впрочем, таких оказалось всего двое, остальные оказались, как обычно для такой публики, одинокими волками.
В целом дела обстояли довольно сложно. Дорант с Харраном буквально бегали по городу, собирая для Императора сторонников. Немногочисленное кармонское дворянство, однако, не слишком рвалось в свиту Императора, несмотря на щедро раздаваемые им — из владений Харрана — земельные наделы. Земля эта, находясь в Кармонском Гронте, большой ценности не имела и не много добавляла к тем участкам, которые уже имели здесь местные дворяне. Продать её было нельзя, а сдавать в аренду — кому? В Гронте не было избытка крестьян: все, кто был, уже сидели на чьих-то участках. К тому же городу, в общем, хватало выращиваемых в окрестностях продуктов; до других же покупателей ехать было дня три, если волами. Лошадьми быстрее, но сколько увезёшь? Так что земля местных дворян не слишком привлекала; им бы жалованье… а где взять столько презренного металла? В итоге тех, с кем можно было бы идти дальше, явно было маловато. Людей с тем или иным военным опытом удалось, в конце концов, наскрести в городе почти сотню — что, однако, не тянуло даже на приличную компаниду.
Но больше всего не хватало денег: набранный отряд надо было обмундировать, вооружить, докупить коней, да просто кормить. Пришлось ещё выдавать жалованье городским чиновникам, пользы от которых пока не было никакой, но вред мог быть вполне конкретный. Деньги текли как вода; Дорант внёс остатки полученных у Арраса и наместника, Харран выложил практически до последнего то, чем располагал, удалось даже поживиться невеликой казной Странноприимцев, хранившейся в доме одного из местных торговцев, где обосновался армано Миггал с братьями — но всё это уже практически заканчивалось.
Одна была надежда на кармонское купечество. Впрочем, серьёзных негоциантов в городе было можно пересчитать по пальцам одной руки, и все они смотрели в рот гильдмайстеру Флоану Ронде, как, собственно, и положено в таких городах — да и в более крупных тоже, за исключением, пожалуй, столиц.
К гильдмайстеру надо было найти подход, причем тупо вызвать его на аудиенцию к Императору — не годилось, человек он был, как имел возможность понять Дорант, непростой и горделивый. К тому же, по жене, в родстве с домом Аттоу, так что любой неосторожный шаг мог привести к неприятным последствиям.