Однако я отлично понимала, что с богатствами и титулом Избранной, не дающим пока никаких властных полномочий — я одна не смогу многого добиться. Вследствие этого старалась доверять моим преподавателям и наставникам, по возможности проверяя получаемые от них знания с помощью книг, а также завести полезные и приятные знакомства. К последней категории я отнесла одну милую придворную, с которой можно было пошутить, отдохнуть душой и не получить нож в спину — слишком честной и простодушной была эта особа — а также великих герцогов Висхара и Вовенарга. Первый был обаятельным и интересным собеседником с потрясающим чувством юмора и энциклопедическими знаниями, второй, как и все целители, в определенной степени любивший всех людей, был очень добр ко мне и всегда помогал, что не могло не располагать к нему.
Верховный жрец Светлого храма, несмотря на его льстивые улыбки и внешнюю почтительность, не вошел в круг моих полезных знакомств и более того, даже показался негативно настроенным против меня человеком. По-моему мнению, главной причиной его лицемерия было нежелание терять пост регента Светлого храма в Собрании и Совете регентов, временно занимаемый им до моего полного превращения в хранительницу Тэлума. Мое предположение не имело достоверных доказательств, однако жрецу я старалась не доверять.
Великий герцог Рейнхарт, этот молчаливый по жизни человек с суровым взором, всегда относился ко мне с некоторым пренебрежением. А случайно услышанное его высказывание: «И как эта слабая чужачка может спасти Светлое королевство?!» — открыло мне его истинное лицо. Добавьте к этому особое внимание его младшего сына к Избранной, и вам станет вполне ясно, почему Рейсинг Рейнхарт стал еще более суров с Избранной и открыто показывал свое недовольство моей персоной. И это несмотря на то, что ухаживания его сына я не принимала, открыто отказала на его любовные притязания — как и всем остальным соискателям на мое сердце — и никак не побуждала его к участию в предстоящей экспедиции по поиску Тэлума.
К экспедиции готовились очень и очень тщательно. Как только я окончила обучение, была создана группа из лучших боевых магов, целителей и для нас начались изнуряющие тренировки в подвалах столичной Академии магии, различных полигонах и магических симуляторах.
Точный срок начала экспедиции был неизвестен, поскольку только Избранная, узнавшая от Тэлума его точные координаты, могла назначить дату отправления. Однако за прошедшие пять месяцев и два дня моего пребывания в Светлом королевстве я так и не смогла узнать точное местоположение Тэлума. Несмотря на то, что в «Книге Избаранных» четко сказано, что Избранная имеет особую связь с артефактом и может найти его, где бы он ни был, я и понятия не имела, в какой части света он находится, не говоря уже о точных координатах. Что только я не перепробовала, чтобы это выяснить! От корки до корки несколько раз перечитала объемную «Книгу Избранных» (и, к сожалению, там!абсолютно ничего! не было сказано о способах путешествия в другие миры и конкретных методах поиска Тэлума); постоянно штудировала атласы и карты континента, Темного и Светлого королевств; просиживала часы перед алтарем, который был своеобразной подставкой под Тэлум. И все безрезультатно! Изучала различные труды о темных магах, в надежде понять, где хотя бы приблизительно они могли укрыться с артефактом и, как вишенка на торте, посещала галерею Избранных. Место, где в изысканных золотых рамах собраны портреты всех Избранных, начиная с той, которая подарила этому миру Тэлум и, заканчивая последней хранительницей, которую убил регент Темного королевства, когда еще существовал Рэгнум.
Длительное и внимательное изучение портретов позволило сделать один интересный вывод: все Избранные были ослепительными красавицами с яркими выразительными очами, сияющими жемчужно-золотистыми волосами и символами на правой руке. Все хранительницы Тэлума в какой-то мере были похожи друг на друга (цвет волос, символ Избранной), но в то же время каждая из них имела свою изюминку, обладала своим неподражаемым шармом и очарованием.
Не получив желаемого эффекта от анализа информации и пребывания в местах, непосредственно или косвенно связанных с Тэлумом и его хранительницами, я перешла к магическим способам поиска артефакта. По совету преподавателей светлой магии я использовала три метода поиска. Первый заключался в магическом призыве Тэлума, когда я, взывала к нему и просила его открыть собственное местонахождение, присовокупляя к этому магию Избранной. Второй подразумевал сначала медитацию, а затем я, уже избавившаяся от всех тревог и посторонних мыслей, всем своим магическим существом старалась приблизиться к Тэлуму. Используя третий метод, я прислоняла тыльную сторону ладони с расположившимся на ней символом Избранной к алтарю и призывала артефакт. Ни один из них не срабатывал. Но я не теряла надежду. Верила до последнего в свою счастливую звезду и знала, что рано или поздно все получится. Главное не сдаваться. И я не сдавалась. Боролась, зная, что мне есть за кого и за что бороться в чужом мире.
В который раз попробовав способ с алтарем и ни получив абсолютно никакого результата, я расстроенная пошла в дворцовую библиотеку. Это было единственным местом в Ридекасте, где мне никто не мешал, не досаждал своим чрезмерным вниманием, жеманностью, заискиванием и главное, своим навязчивым присутствием. Я знала, что в эту сокровищницу знаний могут попасть только регенты (появлявшиеся там крайне редко) и Избранная, поэтому часто использовала ее, чтобы побыть в одиночестве и собраться с мыслями. Вот и сейчас я расположилась в удобном кресле и читала какой-то роман, надеясь отвлечься от грустных мыслей, своих неудач в поисках и тоске по родным.
Читала я очень внимательно, представляя себя в качестве главной героини, которая также как и я искала один важный артефакт. При этом старалась полностью погрузить в сюжет книги, ее особую атмосферу — только так я могла полностью окунуться в вымышленный мир и отдохнуть от окружающего меня в реальности.
«Холодный и пронизывающий ветер задувал под юбку, непрерывно вздымая ее отороченный мехом подол. Однако для безжалостного норда этого было мало, поэтому он в дополнение сорвал капюшон и растрепал мою прическу. В попытке спастись от безжалостной стихии судорожно впиваюсь руками в капюшон и пытаюсь водрузить его на голову. Ветер становится сильнее, еще громче завывает, еще сильнее взметает тучи снега ввысь.
Но вдруг в один миг он резко стихает, опуская на землю поднятый им снег. Снежинки, медленно оседая вниз, открывают моему взору окружающий пейзаж. Величественные горы с белоснежными шапками ледников, лучи солнца, застенчиво выглядывающие из-за каменных гигантов. Стоя на небольшой возвышенности, я смогла по достоинству оценить искусность природы, величие ее холодного колорита.