- Это были солдаты Балрона? - сглотнув спросил Андрей, не обращая внимания на её горькие слова.
- Нет. Наши, славские. Мы потом подавали жалобу, их искали, но не нашли. Вроде как не нашли. Да и что бы это изменило? Они сделали бы меня и отца здоровыми? Вернули бы нам отнятую радость жизни? Если бы я могла - я бы нашла их, и убила - мучительно, страшно. Вот, смотри - Олра подошла к столу, достала шкатулку и вынула из неё какой-то значок - это принадлежало одному из них. Он обронил, когда насиловал меня. Я отбивалась, как могла, но что двенадцатилетняя девчонка может сделать против здоровенного бугая? Я только помню тяжёлый гнилостный запах из его рта, и красный нос с прожилками вен. От него воняло перегаром, чесноком, и из его рта капали слюни, прямо мне на голую грудь… брррр…
Андрей встал, подошёл к женщине, обнял, прижав к себе, и взял её руку в свою. Когда он взял руку подруги, внезапно его прошибло чем-то вроде электрического удара, он даже вздрогнул - Андрей увидел владельца значка! Его грубое лицо, с красными носом и синими прожилками на нём, его толстые губы и кривые, жёлтые зубы, ощеренные, как будто он хотел укусить. Картинка исчезла, но лицо человека осталось в его памяти навсегда.
- Что с тобой? - обеспокоилась Олра - тебе плохо? Ты так вздрогнул…
- Нет, всё нормально. А что с лечением, почему тебя не смогли вылечить?
- Не знаю. Болезнь вылечили. А потом оказалось - не могу зачать. Я уже всяко пробовала - думала, дело в партнёрах. Но нет - во мне. Это точно. Лекари только руками разводили. И всё.
- А живот иногда болит? - вскользь поинтересовался Андрей
- Болит. А ты откуда знаешь? - удивилась она - побаливает, да.
- Так… чувствую. Сейчас тоже болит?
- Болит… немного… у тебя такое хозяйство - ты мне прямо в матку упирался, особенно, когда был сзади - ещё бы не заболело! - Олра насмешливо прищурилась и погладила его по руке - забудь. Мне было очень хорошо. А то, что немного больно - я к этому уже привыкла. А ты очень, очень хороший любовник. И ещё - почему-то с тобой так сладко… ты такой горячий… на самом деле горячий! Ну не смейся - ты как будто в лихорадке горячий! Но это так хорошо, так сладко… ты бы мог далеко пойти по стезе наёмного любовника, да! - она снова рассмеялась, как будто зазвенели колокольчики - что-то ты меня возбудил, может вернёмся в постель? А? ну чего тебе стоит, разок?
- В постель пошли, но не для того. Хочешь, я попробую тебя вылечить?
- Ты что, лекарь? - женщина удивлённо подняла брови.
- Нет. Но я тоже кое-что умею. Так пойдёшь или нет? Хочешь иметь детей, или только прикидываешься? Решай быстрее, мне некогда, пора идти!
- Издеваешься? - отшатнулась Олра - не ожидала от тебя!
- Перестань. Никакой издевки. Иди ко мне! - Андрей подхватил закусившую губу женщину на руки и отнёс на постель - расслабься и лежи. Сейчас боль пройдёт!
Он погладил Олру вдоль тела, женщина расслабилась и прикрыла глаза. Андрей коснулся её ауры возле живота, где полыхал красный комочек боли. Его прошибло потом, но он сдержался и не отдёргивал руку до тех пор, пока красное свечение не исчезло. Олра протяжно вздохнула и прошептала:
- Как хорошо… ох, как хорошо… мне давно не было так хорошо! И ничего не болит… какие у тебя ласковые руки. Наверное, они самые ласковые руки на свете!
Андрей криво усмехнулся, глядя на свои огромные кисти рук, свободно ломающие подкову и шею противника, и продолжил лечение.
Теперь предстояло самое сложное - убрать черноту. Хорошо, что там, где была нарушена структура тела, не было костей - их пришлось бы ломать. А спайки, рубцы - те могут легко рассосаться - если на них воздействовать как надо. А он умел - как надо.
Чернота медленно переходила на его ауру, светящуюся ярко и сочно, растворялась в ней и на долю секунды аура потускнела, но затем снова засияла ровным, сильным светом. Андрей задумался над тем, сколько же нужно болезни, чтобы его аура потухла совсем, и не влияет ли вот эта принятая на себя болезнь на здоровье.
Прислушался к ощущениям, но ничего плохого не ощутил, никаких болезненных явлений, ни уколов, ни ломоты. Как было всё, так и осталось.
Наконец, последние остатки черноты ушли из Олры, блаженно закрывшей глаза и распустившей красивые, пухлые губы. Андрей немного ещё последил за её аурой, и усмехнувшись, добавил в ауру над животом оранжевого цвета, нагнетая его до полной яркости. Он не знал, почему так сделал, чисто на основании интуиции (а может он подглядел, когда занимался с ней сексом?).
Олра протяжно застонала, и вдруг её живот стал дёргаться, а всё тело свело судорогой, не проходящей несколько минут. Он походя устроил ей мощный оргазм, такой, какие у неё были этой ночью, а может даже сильнее.
Через минут пять она успокоилась, широко открыла глаза и хрипловатым от возбуждения голосом сказала:
- Кто ты такой?! Ты демон! Я никогда ещё не испытывала такого наслаждения, думала, я сейчас умру! Я потеряла сознание? Нет? У меня перед глазами точки плавают… ох, ты и… у меня слов нет. Может не пойдёшь никуда, поваляемся? Ну пожалуйста! Ну хоть полчасика! Успеешь к своим друзьям, никуда они не денутся! Ну пожалей меня, останься, мне так мало радости в жизни досталось!
- Спекулянтка! - хмыкнул Андрей и решительно потянул с себя сапог…
Вышел от подруги он только через час. Она была ненасытна, как течная кошка. И только когда он решительно оторвал от себя её руки, она сдалась, но пригрозила, если он не придёт вечером - найдёт его и искусает до полусмерти. На том и сошлись.
Кстати сказать - одним из аргументов заманивания его обратно было обещание взять его вместе со всеми друзьями на постой, со всем обеспечением - лишь бы делал то, что сегодня ночью. В устах другой женщины это прозвучало бы глупо и вульгарно, как будто ему предлагали отрабатывать постой своим телом, но у Олры это звучало весело и непринуждённо - на неё трудно было обижаться. Она была откровенным и чистым человеком, настолько чистым, что даже трудно представить что-то такое чистое в этом чёрном, злом мире.
- Ты - мерзавец! Я подозревала, что ты мерзавец - но не до такой степени! - Шанди шипела, скакала, как мяч и норовила тяпнуть партнёра за ногу - ты там совокуплялся, как бродячий кот, а я… а я… у меня последний глоток молока был вчера! Почти месяц назад!
- Какой месяц? Ты с ума сошла? Ты же вчера вечером налопалась печёнки, напилась молока так, что пузо раздулось, неужели так проголодалась!
- Проголодалась?! Да я сейчас тебя сожру, если ты не обеспечишь мне кусок печёнки и литр молока! А ещё, а ещё… я потом придумаю. Пошли, скорее! - Шанди, подняв хвост трубой, бросилась вниз по лестнице, а её напарник, усмехаясь, запер дверь в комнату и направился следом.
Ему пришлось зайти в мойню после ночи с Олрой, и он немного задержался. Шанди, сидя в комнате сильно рассердилась, проголодавшись, так что её возмущение вылилось в великолепный фонтан ругани. Она шипела, как прохудившаяся шина и чуть не плевалась от ярости. Ну что же - она заслужила право на раздражение - гулянки гулянками, но тех, кого приручил, забывать нельзя. Особенно если он заперт в тесном номере гостиницы.
В зале было тихо. Следы вечернего безумства убраны, а из столиков занято только два - за одним сидят вчерашние купцы, обсуждавшие поездку, а за другим… за другим Шанди, с урчанием пожирающая свежую печёнку. Рядом сидит Олра, и с улыбкой поглядывает на 'кошечку, поглощающую питание, как мусороуборочная машина.
- Привет! Давно не видались! - поприветствовала любовника женщина - сейчас принесут пироги. Они сегодня удались. Эй, эй, не лезь за деньгами, в самом деле! Я, наверное, себе могу позволить угощать тех, кого хочу. Надеюсь, ты не задушен предрассудками насчёт того, что мужчине не пристало принимать подарки от женщин? Ну и славно. Ешь, скорее. Мадра, принеси ещё яблочного сока. С утра пить пива совсем не аристократично, не правда ли, мой дорогой? - обратилась она к Андрею, тот фыркнул, а Мадра, вытаращив глаза побежала исполнять заказ и сообщить о важной новости своим коллегам: 'Хозяйка нашла себе нового мужика! Да такого красивого! Вот везёт же! - Будет у тебя гостиница - тебе тоже так повезёт'