Кутёнком тычется в туман,
Покуда в шторм – многоголосый! –
Его не примет океан.
ПРЕДНОВОГОДНЕЕ
…И выпадет несколько дней в декабре,
Когда ты, пожалуй, бессильна
Над жизнью корпеть в откровенной дыре,
Стенать в результате бессилья.
И ноги во двор, тяжелея, «нейдут» –
Им дома теплей и вольготней.
Им снова подъём, словно в лестницу, крут –
На площадь к толпе новогодней.
Ах, если б текла откровенная речь
О ёлочках, этой соседках,
Тогда бы казалось, что время
Отсечь
От прочего
Ложь на прищепках.
* * *
Хрустели б яблочки, – ан нет! –
Как прежде, на зубах!..
…Шафран, китаечка, ранет
Во сне скрипят, впотьмах.
Был сад, его кормила жизнь,
Где тренькал соловей.
Не затмевали трели высь –
Держались, верь, корней.
И воздух за ночь был сгущен:
И чтó, что в горле ком?!
Из тех, в бессоннице времён,
В сегодня – прямиком?
В сегодня – в зарево свобод
От предков, от корней?
…Живёт в земле всё тот же крот,
Но в нору вход – видней.
романс
При встрече с прошлым не страшись
Недолговечности покоя.
Твой день – длинней,
короче – жизнь
В обновках нового покроя.
И утро раннее
встаёт
Над обезвоженным курганом,
Что в мае маками цветёт,
Не позаботившись о главном.
Когда на выдохи вершин
Звезда полночная стремится,
Курган с Вселенною – един,
Но в ней не хочет раствориться.
О крыльях хищного орла,
Что закрывали солнце полдня,
Не говорит ей…
И цела
Она с рожденья по сегодня.
* * *
Начинается странно зима:
Изнуряют без снега морозы.
Прячет глянец закат,
и весьма
Горожане в пробежках нервозны.
Был бы снег, был бы город светлей.
Отличался бы вечер от ночи.
…Снится вечеру свет-снеговей,
Что распахнут над сумрачной рощей.
Вся просвечена разом, до дна.
Копит роща последние росы:
Словно роще дана седина,
Что отводит от сердца морозы.
ОБЫДЕННОСТЬ
Сказалась обыденность ливня:
Размыло дорогу назад.
Туда возвратиться бессильна,
Где крыши занёс снегопад,
Где билась с засильем пространства
Зима с человечьей тоской
За прихоть бескрылого царства
Змеиться дымком над трубой.
* * *
Себе он не враг, да и мне не чужой:
Над садом – февраль в белом плаче.
Печальные сосны потравлены ржой,
Но память о вечности нянчат.
С корявой сосны восковая свеча
Свалилась, как голенький птенчик,
Покинув гнездо впопыхах, сгоряча,
Чтоб жизни большой не перечить.
В крапиве, в росинках жемчужных –
Прыг-прыг! –
Как дань одичавшему саду…
Ну вот и допрыгался! –
С далями встык
Поставил Всевышний преграду.
Сосна – словно крепость!
Как кладка, кора:
Вся в трещинах, шрамах,
И мхами
Она поросла, чтоб размах топора
Её не сожрал с потрохами.
* * *
Без причин разгулялся февраль:
Всё занёс дармовыми снегами.
Ни пройти, ни проехать…
И жаль,
Что задорно махал кулаками.
Если б падал, зимой припасён,
С неба снег, что не вздыбила вьюга,
Простояла б всю ночь у окóн,
Никакого не слышала б стука.
И метался б у крепкой двери́
Путник, стук чей в ночи захлебнулся.
…И кричала б душа: «Отвори!
Нет пути, – потому и вернулся…»
* * *
Сейчас едва ли словесами
С утра бряцаю, как тогда,
Когда за тёмными лесами
Была полынь… да лебеда,
Когда на солнечной опушке
Мрут земляники огоньки,
И – лишь песок, весь-весь в ракушках,
Плывёт, как берег, вдоль реки.
Как пахло сонною водою,
Что сохраняла в полдень глубь!
…В леса ныряла с головою, –
Я знала: выйду где-нибудь.
Но возвращалась к той же мели,
На коей остов лодки был
Уже таким, пришедшим к цели:
Уже без вёсел, то есть крыл.
* * *
Настанет тишь –
И будет больно
О жизни думать, –
И тогда
Пусть сгинет в глуби колокольня,
Пусть сгинет в сумраке вода!
И – нет реки,
И – нет желанья
С крутой тропы
Спуститься к ней.
Лихие ветры мирозданья
Укрылись в клине журавлей.
* * *
Подберётся ноябрь к зиме?
Или, может, наоборот?
Кружевной – всей в цветах – тесьме
Свесить ножки с резных ворот.