— Дай-то Бог, — согласилась мама и стала предлагать отцу завтрак. А что еще ей оставалось делать, даже если она не чувствовала себя успокоившейся?
Этот подслушанный разговор на какое-то время испортил Свете настроение. Взрослые всегда чего-то боятся: поздних возвращений, немытых рук, плохо влияющих друзей и так далее. Можно было бы просто посочувствовать им, но... иногда то, чего они боятся, сбывается. В четвертом классе Света сдружилась с Галькой Свинковой, которая повела ее в раздевалку обчищать чужие карманы. Света знала, что так делать нельзя, она просто стояла в стороне, пока Свинкова добывала из карманов мелочь. Но потом была очень неприятная история, в которой Свете досталось наряду с Галкой. А в шестом классе ей пришлось два месяца отболеть желтухой, которую недавно назвали по телевизору «болезнью немытых рук». Мама все время твердила: «Помой руки», но до желтухи Света не придавала этому значения. А недавно во дворе, возвращаясь поздно вечером, она еле проскочила мимо какой-то страшной компании. И так далее, и тому подобное. Не говоря уже о том случае, когда отца самого чуть не прирезала одна ненормальная девица.
Но Свете не хотелось думать о плохом — чего доброго, так у нее образуется психика столь же неустойчивая, как и у взрослых. При том что они бывают правы, жить надо все-таки весело. Сколько ни есть в жизни всяких напастей, Света минует их легко. И не потому, что за ней есть присмотр (это как раз лишнее), а потому, что сама не дурочка.
Но вообще она слушалась родителей — особенно если это было не трудно ей самой. Карту из детской поликлиники можно взять. И поскольку сегодня в школе не так много уроков, она решила сделать это сегодня же.
Детская поликлиника встретила знакомым, надоевшим за все эти годы шумом и пестротой. Сколько малышей, путающихся под ногами, сколько мам, создающих вокруг них ненужную суету! Не упади, дай ручку, и прочее. А рев, который раз в пять минут поднимает не тот, так другой младенец!
И все-таки сегодня Света чувствовала себя здесь необычно. Сегодня ее последний визит в эту поликлинику в качестве ребенка. Теперь она выросла и, если придет сюда еще раз, то уже совсем по-другому: с перевязанным лентами тряпичным свертком, как вот эта совсем молодая девушка, и вон та... А этой вообще не дашь с виду больше шестнадцати лет, но она несет младенца. Может быть, выглядит младше своих лет, а может быть, просто рано родила. Вот как отец сегодня рассказывал...
Света узнала, в какой кабинет зайти за карточкой, но там уже была какая-то женщина. Пришлось ждать на скамеечке у двери. В этом отсеке коридора стояла тишина, так как врачи здесь не принимали, поэтому мамаш с детьми не было. От нечего делать Света стала прислушиваться к тому, что говорят в кабинете: мамаша просила завести ее сыну медицинскую карту.
— Вы из роддома? — спрашивала сестра.
— Не-ет, что вы, мальчику уже шестой год.
— А где раньше жили? Почему нет обменной карточки?
Света случайно выронила номерок от гардероба, который вертела в руках. Скучно ждать, а там, по всему видно, дело еще не скоро решится. Может, попросить, чтобы ей выдали карту прямо сейчас? Ведь это одна минута: взять, расписаться, и до свидания!
Но Света уже знала, что у взрослых везде проблемы. Войдешь в кабинет, тебя же и обругают — чего лезешь без очереди. Вдруг дверь открылась, и бывшая в кабинете мамаша проследовала на выход. Какое счастье, что можно больше не ждать!
Однако через секунду она так и застыла на месте. Прямо против нее, только что перешагнув порог, стояла та самая девка, которая собиралась убить отца! Нет, Света не перепутала: те же широко расставленные глаза навыкате, те же разлетающиеся брови, тот же короткий нос и словно распухшие губы... И даже куртка та самая, синяя с белым мехом... Только патлы вдоль пухлых щек не висят, сколола на затылке...
Свете стало по-настоящему страшно: чего она смотрит на нее так? Даже ноги стали ватными и не могли сдвинуться с места. А девка вдруг взяла ее за плечо и повела-потащила в сторону, к скамейке — наверно, прирезать решила... то отца, то ее... Господи, как страшно!
— Слушай, девуля, — вдруг тихим и чуть с хрипотцой голосом зашептала она Свете. — Я давно тебя встретить хотела, тебе сказать... Ты ведь дочь врача Игоря Сергеевича?
Все еще парализованная Света кивнула. Вроде эта девка говорила с ней по-хорошему, во всяком случае убивать не собиралась...
— Слушай, чего скажу... Ты своего шефа, ну, в фирме, близко не подпускай... Пусть там зарплата и всякое-такое, престиж среди людей... Он у тебя больше отберет, поняла? Больше отберет, чем даст!