Азария ушла готовиться к ужину, от которого колдунье удалось отделаться, сославшись на сильную усталость. Девушка вновь рассыпалась в извинениях, виновато и преданно заглядывая ей в глаза, словно выпрашивая прощения за свой поступок. Яснина была удивлена ее искренним раскаянием и попытками загладить какую-то придуманную вину, ведь будучи княжной, она могла просто сделать вид, что ничего не произошло или и вовсе обвинить ее в необоснованном риске, которому колдунья подвергла младшую сестру князя. Яснина не сомневалась, случись подобное с кем-нибудь из королевских дочерей, и ей пришлось бы в спешке собирать вещи, чтобы отправиться в вынужденную ссылку куда-нибудь в глухую дыру подальше от столицы. В лучшем случае… Обычно король был не склонен так просто прощать провинившихся, предпочитая укорачивать им рост за счет простого действа: отсечения головы. Конечно, колдунья не стала бы дожидаться решения владыки или Главы Ордена, игравшего при дворе правителя немаловажную роль, предпочтя самостоятельно покинуть город своим ходом и без сопровождения конвоя, которому отводилась сомнительная честь препроводить ссыльного мага подальше от столицы и проследить за тем, чтобы он не успел оставить на память о себе множество малоприятных сюрпризов.
Всего пару минут у нее занял быстрый визит в отведенную ей комнату, где она торопливо сбросила шелковое одеяние и украшения и переоделась в более подходящее случаю кожаное платье с узкими рукавами, глубоким декольте и длинными разрезами на широкой юбке. Прохладная кожа привычно облекла ее тело плотным пленом, заставив испустить удовлетворенный вдох. Она привыкла чувствовать себя защищенной и закрытой и считала, что одежда предназначалась для того, чтобы скрывать, а не соблазнительно и дразнящее подчеркивать. Застегивая широкий, расшитый золотой нитью пояс из жесткой и грубой кожи, она бросила на себя мимолетный взгляд в большое зеркало, замечая, как губы самопроизвольно растягиваются в довольной и умиротворенной улыбке. В таком виде она нравилась себе значительно больше, нежели в роскошных нарядах. Нет смысла притворяться, ведь если ты являешься ведьмой, ты и останешься ей навсегда, вне зависимости от того, что на тебе надето. А в дорогие и вычурные наряды пусть наряжаются нежные и пленительные красавицы, которые рождены для того, чтобы закутывать свои соблазнительные тела в пышные шелка.
Стража, видимо, еще не получала никаких указаний на ее счет, потому что после недолгого колебания беспрекословно открыла широкие ворота, выпуская всадницу. Яснина на мгновение обернулась назад, подозрительно изучая притихший перед ночью широкий хозяйственный двор, по которому лениво прогуливались несколько грумов и конюхов, ожидая подвоха. Но вечернюю тишину нарушало лишь тихое перефыркивание лошадей в конюшнях, да звонкое пение сверчков, затаившихся в высокой зеленой траве у ворот. Пожав плечами, она пришпорила застоявшуюся Милею, нетерпеливо приплясывающую на месте, которая и без понуканий хозяйки с радостью готова была сорваться на галоп. Конечно, колдунья предпочла бы перенестись в Талвинию с помощью магии, чтобы не терять попусту несколько дней, но не была уверена в правильности такого необдуманного поступка. Неизвестно, кто стоял за спиной мага, пострадавшего от ее руки: не стоило обольщаться, что в Литоре ее ждали с широко распахнутыми объятиями и хлебом-солью. Лучше потерять время, чем угодить в тщательно расставленную и заранее приготовленную ловушку, ведь ее незримые враги знали о ней намного больше, чем ей до этого удалось узнать о них. Нельзя недооценивать противника, так легко устроившего свои дела под носом превосходной стражи, на территории, ставшей причиной раздора двух государств. У нее накопилось много вопросов, но с ответами на них можно было повременить. Свой первый визит с далеко не дружественными намерениями она собиралась нанести раненому магу, поспешно сбежавшему из Даншера. Он любезно оставил после себя заметный след, благодаря которому его поиск даже в переполненной колдунами и ведьмами Литоре не займет много времени.
До наступления темноты, окутавшей притихшую землю густым темным бархатом, ей удалось пересечь границу, не смотря на позднее время, переполненную желающими как попасть в город, так и покинуть его гостеприимные стены. Пробираясь между стоящими в несколько рядов повозками и тяжело гружеными телегами, у которых негромко переговаривались и посмеивались возницы, она обратила внимание на значительно увеличившуюся по количеству стражу, охраняющую переход. Придержав лошадь, она словно невзначай огляделась по сторонам, слегка прибегая к силе. Темные силуэты воинов, практически не различимые в ночном сумраке, ярко высветились не только у дороги, неподвижно застывшие на расстоянии вытянутой руки друг от друга, но и в глубине леса. Легкие плетеные кольчуги заменила тяжелая и надежная броня, которая защищала не только от удара мечом, но и от стрел, а вооружение значительно улучшилось. Да и сами стражники поменялись, вместо молодых стражей, охранявших границу в прошлый раз, были матерые, опытные, прошедшие ни одно сражение, закаленные воины. Колдунья слегка тряхнула головой, вдосталь налюбовавшись на тщательно замаскировавшихся в тени деревьев лучников, облаченных в зеленые, сливающиеся с листвой деревьев и травой плащи, возвращая зрение в обычное состояние. М — да, ей казалось, что князь все это время был у нее на глазах, но, тем не менее, он успел за такой короткий срок не только усилить защиту дворца, но и сменить приграничную стражу, обеспечив прекрасную охрану. И судя по размытым и медленно исчезающим следам остаточной магии, отголоски которой ей удалось уловить, здесь поработали несколько сильных магов, усиливая защиту и устанавливая ловчие контуры и мощные щиты. Теперь пробраться в город будет не так-то просто не только простым людям, но и довольно сильным колдунам, потому что эти заклятья явно были рассчитаны на десятки миль, расходясь далеко в разные стороны, хоть и сосредотачивались на границе, как на возможной цели главного удара.
Пропустили ее на удивление легко, хотя Яснина и различила пару внимательных изучающих взглядов, прошедшихся по ней, а затем исчезнувших, словно рассматривающие ее люди убедились в том, что она для Мораввы не представляет никакой угрозы. Колдунья хмыкнула. Да, они запели бы по-другому, узнай, какие планы на нее были у их князя. Почему-то Яснина была более чем уверена в том, что жители страны представляли свою будущую княгиню несколько иначе. Мысли, вернувшиеся к неприятной теме, испортили ей настроение, заставив недовольно нахмуриться и пришпорить лошадь, переходящую на бег.
На ночь она остановилась в той же деревушке, где была приветливо и радушно встречена совершенно преобразившейся и цветущей женщиной, в которой с трудом признала крестьянку, в чьей избе останавливалась на ночлег в первый раз. Куда-то исчезла без следа та забитая, робкая и неуверенная в себе сломленная вдова, больше напоминающая серую тень, а не живого человека. Сейчас на нее с улыбкой смотрела молодая и сияющая счастьем сероглазая красавица, чей тонкий стан подчеркивало яркое и нарядное платье из алой парчи, а в длинную и толстую светло-русую косу были вплетены шелковые, расшитые серебром ленты.
Видимо, приняв колдунью за свой счастливый талисман, она уговорила ее остаться на ночь в преобразившемся домике, торопливо накрывая на стол, доставая самое лучшее угощение и стремясь изо всех сил угодить Яснине, с улыбкой наблюдающей за ее метаниями по избе. Присев на краешек покрытой сукном скамьи, она робко призналась, что сосед — охотник позвал ее замуж, а она, к огромному неудовольствию родственников мужа и своей семьи, отводившим для нее лишь роль бедной и заморенной вдовы, которая до конца своего века должна была оплакивать кончину постылого мужа, ответила согласием. Ольжана привыкла к пересудам и сплетням за своей спиной и старалась не обращать на них внимания, но не могла не расстраиваться из-за того, что бывшая свекровь прилюдно с презрением бросила в лицо ее будущему мужу, что он женится на пустой бабе, не способной даже зачать ребенка. И хотя в любви мужчины она была уверена, но зерно сомнения посеялось в ее собственной душе. Ведь Рут был одним из самых завидных женихов в округе, а она и на самом деле так и не смогла родить ребенка от своего покойного мужа, и история могла повториться и с новым браком.