“Ты позволил ему победить тебя?”, — спросила Кэтти-бри, не очень обрадованная подобной перспективе.
“Этого я не говорил”, — ответил Дриззт.
“Значит, он сам побил тебя”, — заключила девушка.
Дриззт лишь пожал плечами и пошел к мачте, помочь матросу. Он прошел мимо Харкла и Робилларда, шедшими навстречу, очевидно, они хотели присоединиться к Дриззту и Кэтти-бри у бортика.
Кэтти-бри продолжала пристально смотреть на дроу, когда подошли маги. Она не могла ничего понять из уклончивых ответов Дриззта, и решила, что Дриззт позволил Тарнхилу выиграть, ну или по крайне мере свести поединок в ничью. По не понятной ей причине, ей не хотелось верить, что Тарнхил действительно победил Дриззта, ей не хотелось верить, что Дриззта вообще можно победить.
Оба, и Робиллард и Харкл широко улыбнулись, заметив выражение лица девушки.
“Дриззт победил его”, — наконец сказал Робиллард.
Пораженная, Кэтти-бри повернулась к магу.
“Ведь тебя это волнует”, — заметил Робиллард.
“Мы наблюдали”, — сказал Харкл. “Конечно же, мы наблюдали. Хороший поединок”.
Харкл присел по-боевому, стараясь как можно лучше сымитировать Дриззта в бою, что для Кэтти-бри выглядело как пародия. “Он двинулся влево”, — начал Харкл, повторяя движение, “а затем бросился вправо так резко и гладко, что Тарнхил так и не заметил этого”.
“Пока не получил удар”, перебил Робиллард. “Его тираничество все еще неслось вперед, как будто, атакуя призрака”.
Это было понятно Кэтти-бри, только что описанное ими движение называлось “шаг призрака”.
“Он получил урок, это уж точно!” — хихикнул Харкл.
“Не преувеличением будет сказать, что в ближайшее время его тираничеству сидеть не придется”, — закончил Робиллард, и оба мага взорвались смехом, настолько живо, что Кэтти-бри поняла, что никогда не видела Робилларда таким.
Девушка снова нагнулась над бортиком, пока два мага удалялись, все еще посмеиваясь. Теперь-то она знала цену заявленьям Дриззта о том, что бой был для него не важен. Она решила, что надо будет обязательно подразнить дроу этим в будущем. Ну и она улыбалась, потому что Дриззт победил.
По какой-то причине, для Кэтти-бри это было очень важно.
Глава 8
Разговор в море
Ремонтные работы, мешавшие полностью распустить паруса, продолжались два дня. Но, даже учитывая это, шхуна плыла на юг с отличной скоростью, благодаря сильному северному ветру, наполнявшему ее паруса. Всего лишь за три дня, она уплыла от Минтарна на четыреста миль к самой юго-восточной точке великих Островов Муншае, и Дюдермонт повернул ее прямо на запад, проплывая вдоль южного побережья Муншаес.
“Два дня Муншаес будут в зоне видимости”, — сообщил Дюдермонт команде.
“Вы разве не плывете в Корвелл?” — быстро прервал его вечно задающий вопросы Данкин Толлмаст. “Я бы предпочел высадиться на Корвелле. Это прекрасный город во всех отношениях”. Галантное отношение коротышки сразу испарилось, когда он начал подергивать свое ухо, этот нервный тик выдавал его смятение.
Дюдермонт проигнорировал приставучего человечка. “Если ветер продержится, то завтра утром мы проплывем точку под названием Голова Дракона”, — объяснил он. “Потом мы пересечем широкую гавань и зайдем в деревеньку Вингэйт, чтобы запастись провизией в последний раз. Ну а затем открытое море, дней двадцать, я полагаю, вдвое больше, если не будет ветра”.
Бывалая команда поняла, что путь будет нелегким, но они все согласно кивнули головой, никто не произнес и слова протеста, за одним исключением.
“Вингэйт?” — запротестовал Данкин. “Как же так, у меня уйдет не меньше месяца лишь на то, чтобы выбраться оттуда”.
“А кто сказал, что ты нас покинешь?” — спросил его Дюдермонт “Мы высадим тебя там, где захотим, … после того как вернемся”.
Это заткнуло коротышку, или, по крайней мере, изменило направление его мыслей, ибо Дюдермонт едва успел отойти на три шага, когда Данкин заорал на него. “Ты хотел сказать, если вы вернетесь!” — кричал он. “Ты все свою вонючую жизнь прожил на Побережье Мечей. Ты знаешь слухи Дюдермонт”.
Капитан медленно зловеще развернулся, чтобы посмотреть на него. Оба осознавали, какие разговоры вызовут слова Данкина. Ряд перешептываний пронесся по палубе шхуны.
Данкин не смотрел прямо на Дюдермонта, но он осмотрел палубу, и его перекошенная улыбка расширилась, когда он увидел, что команда внезапно занервничала. “А”, — подозрительно проговорил он. “Ты им не сказал”.
Дюдермонт даже не моргнул.
“Ты же не ведешь их на легендарный остров, не рассказав им все легенды?” — лукаво спросил Данкин.
“Он любит плести интриги”, — прошептала Кэтти-бри Дриззту.
“Он любит неприятности”, — прошептал в ответ Дриззт.
Дюдермонт долго изучал взглядом Данкина, его суровый взгляд постепенно согнал идиотскую ухмылку коротышки. Затем Дюдермонт посмотрел на Дриззта — он всегда смотрел на Дриззта, когда ему была нужна поддержка — и на Кэтти-бри, и было похоже, что ни одного из них особо не заботили зловещие слова Данкина. Получив в их уверенности поддержку, капитан повернулся к Харклу, который как всегда, казалось, был чем-то отвлечен, как будто он и не слышал разговора. Вся остальная команда, по крайней мере, находившаяся недалеко от штурвала, слышала, и Дюдермонт заметил, как многие из них нервно задвигались.
“Рассказав нам что?” — прямо спросил Робиллард. “Что это за большая тайна Кэрвича?”
“Ах, капитан Дюдермонт”, — произнес Данкин с разочарованным вздохом.
“Кэрвич”, — спокойно начал Дюдермонт, “возможно не больше чем легенда. Мало кто заявляет, что был там, потому что он находится очень далеко от цивилизованных земель”.
“Это мы уже знаем”, — заметил Робиллард. “Но если он просто легенда и мы будем плыть по пустым водам, пока нам не придется вернуться, то в чем же опасность для Морской Феи. О чем говорит этот жалкий червяк?”
Дюдермонт бросил на Данкина тяжелый взгляд, в этот момент ему хотелось придушить коротышку. “Некоторые из тех, кто был там”, начал объяснять капитан, осторожно подбирая слова, “утверждают, что видели необычные видения”.
“Что они их преследовали!” — бешено перебил его Данкин. “Кэрвич — проклятый остров”, — объявил он, танцуя вокруг, бросая дикий взгляд в лицо каждому матросу, стоявшему рядом с ним. “Корабли, призраки и ведьмы!”
“Довольно”, — сказал ему Дриззт.
“Заткни пасть”, — добавила Кэтти-бри.
Данкин действительно заткнулся, но он вернул взгляд Кэтти-бри с оттенком превосходства, считая, что сегодня он одержал победу.
“Есть слухи”, — громко сказал Дюдермонт. “Слухи, которые я бы вам рассказал в Вингэйте, не раньше”. Капитан взял паузу и осмотрелся, ища верности и поддержки от людей, плававших с ним так долго. “Я бы сказал вам”, — настоял он, и все на борту, кроме, возможно, Данкина, поверили ему.
“В этот раз мы плывем не по заданью Уотердипа, и не гонимся за каким-либо пиратом”, — продолжил Дюдермонт. “Это мое плавание, то, что я должен сделать из-за произошедшего на Портовой Улице. Возможно, Морская Фея найдет ответы на эти вопросы, а может, напорется на неприятности, но я должен плыть туда, вне зависимости от исхода. Я не буду никого заставлять плыть с собой. Вы нанимались гоняться за пиратами, и в этом отношении вы — лучшая команда, о которой только может мечтать капитан”.
Он снова замолчал, надолго, поочередно посмотрев в глаза каждому, в последнюю очередь Дриззту и Кэтти-бри.
“Любой, кто не хочет плыть на Кэрвич может сойти на Вингэйте”, — предложил Дюдермонт. Это очень необычное предложение выпучило глаза у всей команды. “Вам заплатят за время пребывания на Морской Фее плюс, добавка из моих личных запасов. Когда мы вернемся …”
“Если вы вернетесь”, — влез Данкин, но Дюдермонт, лишь проигнорировал любившего создавать проблемы коротышку.
“Когда мы вернемся”, — снова твердо сказал Дюдермонт, “мы заберем вас в Вингэйте, ваша верность не подвергается сомнению, и не будет никаких претензий со стороны тех, кто отправиться на Кэрвич”.