Как раз, как и планировал Эррту, смотревший из комнаты магического наблюдения в Кришал-Тирит.
Демон махнул когтистой рукой, и изображение в зеркале стало серым и нечетким, а затем и совсем исчезло. Потом Эррту поднялся на самый высокий этаж башни, небольшую комнатку, где весел осколок кристалла, паривший в воздухе.
Эррту чувствовал любопытство предмета, ведь демон выработал довольно чувствительную и телепатическую связь с Креншинибоном. Он чувствовал его радость, понял демон, и хотел знать ее источник.
Эррту лишь рассмеялся над ним и направил на предмет поток заградительных, бессмысленных видений, подавляя его ментальные вторжения.
Внезапно демона ударило шокирующее вторжение, плотный поток воли Креншинибона, который чуть не вырвал историю Стампет из его уст. Могучему бэйлору пришлось задействовать все, вплоть до мельчайших крох своих метальной энергии, чтобы противостоять зову, но, даже сделав это, Эррту обнаружил, что у него не было сил, чтобы выйти из комнаты, и он знал, что не сможет долго сопротивляться.
“Как ты смеешь …” — задыхаясь, прошипел демон, но атака осколка кристалла не ослабевала.
Эррту продолжил выставлять барьер из бессмысленных мыслей, понимая, что если Креншинибон сейчас прочтет его мысли — он обречен. Он осторожно потянулся к бедру и взял меленький мешочек, который был прикреплен и висел на нижнем зубце его кожистых крыльев.
Одним резким движением Эррту вытащил мешочек и разорвал его, схватил контейнер и открыл его, в его руку выпал черный сапфир.
Атака Креншинибона усилилась; ноги демона подкосились.
Но Эррту подобрался достаточно близко. “Я хозяин!” — объявил он, поднеся антимагический камешек к Креншинибону.
Взрыв, который за этим последовал, отбросил Эррту к стене и сотряс башню и айсберг до самых корней.
Когда клубы пыли рассеялись, антимагический камня не было, просто не было, и лишь небольшая кучка бесполезного порошка указывала на то, что он вообще там был.
Больше никогда не делай таких глупостей! пришел телепатический приказ Креншинибона, к этому приказу артефакт прибавил обещания жесточайших пыток.
Эррту поднялся с пола, кипятясь и радуясь одновременно. Чистая сила Креншинибона была и в самом деле огромна, ведь он смог полностью уничтожить обладавший огромной силой сапфир, убивающий чары. И все же, этот последний приказ, который Креншинибон бросил Эррту, был не так силен. Эррту знал, что он ослабил осколок кристалла, скорей всего лишь временно, но все же он сделал то, чего никогда не хотел делать. Этого нельзя было избежать, решил демон. Он должен был командовать здесь, а не слепо служить магическому предмету!
Скажи мне! снова вторгался упрямый осколок, но, как и в случае с яростью из-за фокусов демона с антимагическим камнем, в телепатическом послании было мало силы.
Эррту открыто рассмеялся над парящим осколком. “Я здесь хозяин, а не ты”, — объявил великий бэйлор, вытянувшись во весь рост. Его рога терлись о самую макушку кристальной башни. Эррту бросил пустой, экранирующий контейнер в кристалл, слегка промахнувшись. “Я скажу, когда сам захочу и скажу столько, сколько захочу!”
Осколок кристалла, притом, что большую часть своей энергии он истратил при близком столкновении с дьявольским сапфиром, не смог заставить демона поступить иначе.
Эррту, смеясь, вышел из комнаты, зная, что он снова контролировал ситуацию. Ему придется уделять особое внимание Креншинибону, придется завоевывать полное уважение предмета в предстоящие дни. Креншинибон скорей всего восстановит потраченные силы, а у Эррту больше не было антимагических камней, которые он смог бы бросить в артефакт.
Эррту будет командовать, или они будут работать вместе. Меньшего, гордый бэйлор не примет.
Часть V
Смертельные враги
Берктгар был прав.
Он был прав, вернув свой народ в Долину Ледяного Ветра, и более того, вернув его к древним обычаям их наследия. Возможно, жизнь в Сэттлстоуне была для варваров легче, их материальное богатство было намного выше. В Сэттлстоуне еды было больше, укрытия были крепче, а их безопасность охраняли союзники, окружавшие их. Но здесь, в открытой тундре, бегая со стадом оленей, обитал их бог. Здесь, в тундре, в почве, хранившей останки их предков, обитал их дух. В Сэттлстоуне варвары были гораздо богаче в материальном плане. Здесь же они были бессмертны и, таким образом, намного богаче.
Поэтому Берктгар был прав, вернувшись в Долину Ледяного Ветра, и вернувшись к старым обычаям. И все же, Вулфгар был прав, объединяя племена и формируя союзы с населением Десяти Городов, и, особенно, с дварфами. И Вулфгар, неосмотрительно выведя свой народ из долины, был прав, когда пытался улучшить долю варваров, но, возможно, они слишком далеко ушли от старых обычаев, обычаев духа варвара.
Вожди варваров обретают власть через открытый вызов, “по праву крови или деяния”, и также они и правят. По праву крови, по мудрости времен, по родству, пробужденному следованием наилучшим намерениям. Или по праву деяния, силой и сущей физической удалью. Оба и Вулфгар и Берктгар захватили власть по праву деяния — Вулфгар убил Дракос Айсингдеф, а Берктгар взял лидерство над Сэттлстоуном после смерти Вулфгара. Но на этом сходство кончается, ведь впоследствии Вулфгар правил по крови, в то время как Берктгар правит по деянию. Вулфгар всегда добивался лучшего для своего народа, веря, что они пойдут по его мудрому пути, или, веря, что они не одобрят и отвергнут этот путь, указав ему его полную недальновидность.
У Берктгара нет подобной веры в свой народ или в себя. Он правит только по деянию, силой и устрашением. Он был прав, вернувшись в долину, и его народ осознал бы, что это правда и одобрил бы его путь, но он ведь никогда не дал ему на это ни шанса.
В этом Берктгар ошибается; и некому указать на его ошибку. Возврат к старым обычаям не обязательно должен быть полным, не нужно бросать то, что в новом было хорошо. Как это часто бывает, истина лежит где-то в середине. Ревджак это знает, как и многие другие, особенно старшие члены племени. Но эти люди с иными взглядами не могут ничего сделать, покуда Берктгар правит по подвигу, когда его сила не подпитана уверенностью, к нему нет доверия.
Многие другие члены племени, в основном молодые и сильные, находятся под впечатлением могучего Берктгара и его обманчивых путей; их кровь высока, их души парят.
Боюсь, с обрыва.
Лучший путь, придерживаясь традиций старины, сохранить твердые союзы, сформированные Вулфгаром. Это путь по крови, путь мудрости.
Берктгар правит по деянию, а не по крови. Он поведет свой народ старыми путями к старым врагам.
Его дорога — дорога скорби.
—Дриззт До’Урден
Глава 24
Шествие Стампет
Дриззт, Кэтти-бри, Бруенор и Реджис догнали Стампет, которая в трансе продолжала свой путь сквозь тундру, направляясь на северо-запад. Она шла по идеальной прямой, как будто точно знала, куда направляется, и без устали двигалась много часов.
“Если она собирается идти весь день, мы не сможем поддерживать ее темп”, — подметил Бруенор, в основном смотря на Реджиса, который вздыхал и пыхтел, пытаясь перевести дух, пытаясь не отставать.
“Ты можешь вызвать кошку, чтобы проследить за ней”, — предложила рэйнджеру Кэтти-бри. “Тогда Гвен сможет вернуться и показать нам дорогу”.
Дриззт задумался над этим, а затем покачал головой. Гвенвивар может понадобиться для более важных целей, чем слежка за дварфой, решил он, и ему не хотелось тратить бесценное время пантеры на Первичном Материальном Плане. Дроу подумал о том, чтобы схватить Стампет и связать ее, и он объяснял Бруенору, что они должны сделать именно так, когда внезапно, жрица дварфов просто села на землю.
Четверо спутников окружили ее, испугавшись за ее безопасность, боясь, что они пришли в то место, где их желал видеть Эррту. Кэтти-бри взяла Тулмарил и приготовилась, осматривая полуденное небо в поисках демона.
Но все было тихо, небо было абсолютно голубым и абсолютно пустым, не считая нескольких пышных облаков дрейфующих на сильных ветрах.