- Они окажут поддержку всему, что ты велишь им поддержать, Лондо. Теперь, когда Дурла погиб, когда погибли все его министры, люди обратятся к тебе. Оставшись без рулевого, они будут ждать от капитана, что он сам возьмет на себя управление кораблем государства. Ты император. Ты все еще выглядишь в их глазах как тот, кто освободил их от Картажи, и тот, кто покорил Нарн, пусть даже и на короткое время. Люди последуют за тобой. Флот подчинится твоему приказу. Пусть даже ты не знаешь конкретных паролей и кодов, военные с уважением относятся к твоим полномочиям. Ты можешь приказать им выступить, и они подчинятся…
- А как насчет разоблачения вмешательства Дракхов? - резко сказал я. - Как я объясню это центаврианам здесь, на Приме Центавра?
- Мы были вашими тайными союзниками.
- Вы контролировали нас. Контролировали меня!
- Солги, Моллари. Именно это удается тебе лучше всего. Двуличие - это единственный ходовой товар центаврианского экспорта. Скажи им, что ты сам высмотрел нас. Скажи, что мы предложили вам свои услуги. Скажи что угодно, но скажи что-нибудь…
- Так ты хочешь, чтобы я сказал что-нибудь? Очень хорошо. Я скажу кое-что, - я надвинулся на него. - Покиньте мой мир. Вы уже наделали здесь достаточно бед.
- Да неужели? - Шив’кала прищурился. - Ты позабыл о тех разрушениях, которые мы еще можем вам принести?
И в этот момент во мне взыграли инстинкты карточного игрока. Потому что я точно знал, что он имеет в виду. Я знал, что он говорит о тех бомбах, которые он и его сородичи, по их утверждениям, заложили повсюду на Приме Центавра. Бомбы, которые как дамоклов кол, они подложили подо мной, чтобы держать меня в повиновении все эти годы.
Но сейчас я почувствовал уверенность, что Вир и его люди уже отыскали их и обезвредили. Он ведь так замечательно проявил себя в решении множества других вопросов. Впрочем, даже если и нет… возможно, никаких бомб и вовсе никогда не было. Я все больше и больше склонялся именно к этому варианту - потому что, как я уже сказал, мои инстинкты карточного игрока подсказывали мне, что Шив’кала блефует.
- Вы должны понять, - осторожно начал я, - что и в самом деле все кончено. Игра не может продолжаться. Вы можете затопить меня непереносимой болью, можете изолировать меня, лишить меня дара речи. Вы можете использовать меня как ваше лицо для публики и как марионеточного правителя, пляшущего под вашу дудку, но на самом деле… Чего вы этим сумеете добиться? Вам не удастся даже видимость создать, потому что если вы подмените мой разум, низведете меня до внешней пустой оболочки, служащей вашим глашатаем… люди сразу поймут.
Они знают мою манеру речи, мой стиль поведения. И они тревожатся насчет новых манипуляций Дракхов. И если я стану вдруг сам на себя не похож… либо они сразу обо всем догадаются, либо по меньшей мере у них зародятся подозрения, и они станут внимательно наблюдать за мной.
Ну, и, наконец, ваше собственное присутствие в нашем мире. Они знают, что вы здесь, а раз так, то значит, уж Земляне по крайней мере точно придут сюда за вами. Даже сейчас, когда мы разговариваем, они, скорее всего, собирают флот для этого удара. В конце концов, это же вы наслали чуму на их родной мир. Выжившие Земляне испытывают к вам не самые нежные чувства. И если вы полагаете, что их волнует перспектива того, что в результате нападения на контролируемую Дракхами планету погибнут центавриане, то я настоятельно советую вам еще раз все обдумать.
Шив’кала отвернулся от меня. Он просто не в силах был вынести мой взгляд. А я примирительным тоном - кто бы мог ожидать от меня! - продолжил:
- Вы всегда поражали меня тем, что являетесь расой, которая делает то, что должно быть сделано, и не больше. Вы не кровожадны. Вы не варвары. У вас есть цель, которой нужно достичь, и вы трудитесь ради достижения этой цели. Уничтожить мой народ просто в порыве злобы, без надежды добиться успеха в вашем деле… Это неразумно. Это не в обычаях Дракхов.
Он вновь взглянул на меня с выражением зловещего удивления в глазах.
- И по прошествии стольких лет, - вздохнул он, - вы так мало нас понимаете.
Это был ужаснейший момент, момент, который навсегда застыл в моей памяти, потому что я понял, насколько сильно просчитался.
В тот момент, когда взрыв случился, я даже и не подумал о нем. Я просто знал, что мгновение назад я стоял, а в следующее мгновение уже лежал на полу. В ушах у меня стоял звон, и хотя глаза у меня были широко раскрыты, я видел вокруг лишь белизну. Вспышка ослепила меня.
А затем накатила волна жара. Она ворвалась с балкона, и порыв ветра при этом был настолько свиреп, что он сорвал со стен зала все, что висело там, и перекатил меня на середину комнаты.
Я сумел встать на ноги, размахивая руками, пытаясь найти что-нибудь, за что я мог бы уцепиться, чтобы устоять и обрести подобающий вид. И мою руку ухватила другая. Серая чешуйчатая лапа, холодная на ощупь, и я поспешно отдернул руку. Я услышал тихий смех, и тотчас понял, что это Шив’кала.
- Вы… мерзавцы… - прошептал я.
Ко мне начало возвращаться зрение, и то, что предстало моим глазам, было за гранью ужаса. Половина моей столицы превратилась в пылающие руины. Разрушения были едва ли не худшими, чем после атаки Межзвездного Альянса многими годами ранее. С ветром в тронный зал ворвался трупный запах. Небо почернело от дыма, и гигантские алые языки пламени стремились дотянуться до черного небосвода.
Я потянулся, словно пытаясь каким-то образом закрыть ладонями свой народ, сохранить их, спасти их, повернуть вспять время и не дать случиться случившемуся. И я слышал их голоса, взывавшие ко мне: «Лондо, Лондо, почему ты бросил нас?» Звучали голоса наяву или лишь в моем воображении, но не было никаких сомнений, что случившееся стало моей величайшей ошибкой, и тяжесть ответственности легла на мою голову.
Я сыграл в игру, поставив на карту их жизни, и проиграл.
- Это, - сказал Шив’кала замогильным голосом, - лишь третья часть тех бомб, которые установлены нами на Приме Центавра. То, что ты видишь перед собой, всего лишь наглядный пример того, что случилось по всему вашему миру. Теперь слушай, что тебе надлежит сделать. Ты слушаешь, Лондо?
- Да, - прошептал я.
- Ты приведешь сюда Шеридана. Ты покажешь ему эти разрушения, и ты ясно и четко изложишь ему, что за эти преступления он и только он несет ответственность… потому что он действовал в союзе с Легионами Огня.
- Вы намерены… заставить меня переложить вину за эти разрушения на Вира?
- Конечно, - ответил Шив’кала. - Он уже сам принял на себя ответственность за разрушение одного монумента. Очевидно, в своей ненависти к нам он может зайти сколь угодно далеко, независимо от цены, которая будет уплачена при этом. А после этого… ты слушаешь меня, Лондо?
Я кивнул. Я пытался сдержать дыхание, чтобы не чувствовать запах горелого мяса, но это было невозможно, и меня начало тошнить. Шив’кала сделал вид, что не заметил этого, или ему было просто наплевать.
- И затем тебе надлежит казнить Шеридана. После Шеридана тебе надлежит казнить Деленн. Я желаю, чтобы обе казни совершились отдельно друг от друга, поскольку мне совсем ни к чему, чтобы люди увидели, как в последние мгновения жизни они черпают силу друг у друга. Затем тебе надлежит найти Вира Котто, если он еще жив, и казнить его. И когда все они будут мертвы, ты проинформируешь флот о том, что пора начать атаку на миры Альянса.