- Не хотел бы, чтобы мое частное мнение становилось вашей большой проблемой, Господин Президент, - лукаво ответил Г’Кар.
Шеридан лишь рукой махнул.
- Так что же мы будем делать, Джон? - спросила Деленн. - Мы так и не нашли способа воспрепятствовать центаврианам.
- Будем держать прежний курс, вот и все, - неохотно ответил Шеридан. - Я не собираюсь отдавать единоличный приказ флоту Белых Звезд атаковать Приму Центавра. Я должен являть собой пример для Альянса, и Альянс точно не нуждается в примере того, как руководитель действует, ни в грош не ставя мнения и желания своих избирателей. Альянс отказывается нажать на спусковой крючок. Я не могу двигаться дальше в одиночку, без их поддержки. И значит, мы все вместе застынем в той же позиции. И будем лишь надеяться, что когда, наконец, к Альянсу вернется здравомыслие, не окажется уже слишком поздно.
- Похоже, это действительно единственный выход, - неохотно согласился Гарибальди. Г’Кар молча кивнул.
Шеридан многозначительно взглянул на Деленн, и она мгновенно поняла, что ему требуется.
- Дэвид, - сказала она, - почему бы тебе не пойти погулять со мной?
- Папе нужно поговорить без меня, правильно. - Несмотря на построение фразы, это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.
- От тебя ничего не укроешь, - усмехнулся Шеридан, но в его усмешке таилось раздражение.
- Отлично, - Дэвид пожал плечами с притворным безразличием, и позволил Деленн увести себя.
- У него острый ум, и он слишком быстро взрослеет, - сказал Гарибальди. - Возможно, стоило бы продолжить разговор в его присутствии.
- Пусть он хоть немного еще побудет просто ребенком.
- Мне кажется, Господин Президент, он никогда не был «просто ребенком», - сказал Г’Кар.
- Возможно, ты и прав, - Шеридан сел за свой стол. После пикировки с Дэвидом эмоций в его голосе поубавилось, но он явно ни на йоту не изменил своего отношения к ситуации. - Что меня сейчас больше всего беспокоит, так это история с Дрази. Их дипломата убили на Приме Центавра, а они спустили это дело на тормозах.
- В «Межзвездных новостях» сообщили, что убийство - дело рук психопата-одиночки, и правительство не имело к этому отношения, - сказал Гарибальди. - Прозвучало даже предположение, что это действовала некая группа заговорщиков, которые намеревались свергнуть правительство Центавра, организуя террористические акты, призванные втянуть Центавр в войну с Альянсом. Новый посол Дрази не стал нагнетать обстановку. Не могу сказать, что я полностью во все это верю…
- И это правильно, - сказал Г’Кар. - Убийство - результат организованных действий толпы, а дирижировали ими тамошние власти при посредстве Пионеров Центавра, цепных псов Министра Лионэ. Толпа просто разорвала беднягу на части. А вот его помощнику удалось убежать. Я тоже смотрел выпуск «Межзвездных новостей»; этого самого помощника уже назначили на место убитого посланника. Похоже, несчастье его предшественника обернулось удачей для него.
Гарибальди с подозрением уставился на Г’Кара.
- Ты рассказываешь так, будто видел все своими глазами.
Г’Кар ничего не ответил.
Гарибальди перевел взгляд с Г’Кара на Шеридана.
- Никто не хочет поведать мне, что происходит? То есть, Г’Кар ведь не мог это видеть. Нарн на Приме Центавра? Невозможно. Они запретили въезд всем инопланетникам… Да даже если бы и разрешили другим, то Нарнам - никогда.
- Для меня путь открыт, - с чрезвычайно загадочным видом сказал Г’Кар.
- И могу я узнать, какой?
- По чистой совести, я не вправе рассказывать об этом.
- А ты? - Гарибальди с надеждой повернулся к Шеридану.
Но тот лишь покачал головой в ответ.
- Я знаю не больше твоего. Г’Кар не смог ничего сказать даже мне.
- И ты с этим смирился? - Гарибальди не скрывал своего скептицизма.
- Я учусь с этим мириться, - сказал Шеридан.
- Дело в том, что Г’Кар теперь - это нога Джона, - сказала Деленн, которая только что вернулась, проводив Дэвида к учителям.
- Он - что?
- Рука, - поправил жену Шеридан. - Рука короля. Это старинный титул…
- Слушайте, мне все равно, то ли он рука, то ли нога, то ли прямая кишка, - сказал Гарибальди. - Я не люблю нераскрытых секретов. Тем более между нами. Тем более после всего, что нам довелось пережить вместе. Потому что при таких обстоятельствах секретность ведет к небрежности, а потом, как вы сами убедились, кто-то начинает мнить себя великим героем, а затем вы находите его мертвое тело выкинутым на помойку.
- Это, - ответил Г’Кар, и в голосе его не было и намека на огорчение, - профессиональный риск тех, кто решил стать героем.
- Или мучеником, - напомнил ему Гарибальди. - Надеюсь, ты не намерен добиваться для себя подобного статуса.
- О, Мистер Гарибальди… Я и не знал, что вас это волнует. - В голосе Г’Кара не слышно было ничего, кроме искреннего удивления.
Шеридан повернулся к Деленн.
- С Дэвидом все в порядке?
- Он вернулся к учителям. Он сказал, что по-прежнему не понимает, кто решает, когда нужен мир, а когда война.
- И что ты ему ответила?
- Я посмотрела ему прямо в глаза и сказала: «Я решаю. А когда я отсутствую, решает твой отец».
- Вот как. И что он на это ответил?
- Он сказал, «Только тогда, когда рядом нет Дяди Майки».
- Я убью его, - сказал Гарибальди.
Шеридан разразился гомерическим смехом. Деленн безумно нравилось, когда он смеется, потому что случалось это крайне редко. Президентские обязанности, исполнять которые приходилось, к тому же, в условиях постоянного стресса, тяжеим бременем лежали на Шеридане - как бы хотелось ей, чтобы ему почаще удавалось смеяться. Это так нужно ему. И ей.