— Мысли? Да вроде нет… Красиво, конечно. Так бы и смотрел…
— Да, красиво, Вы правы, мой друг. Но не только это. Река, она неизменна. Изо дня в день. Из года в год она текла и будет ещё долго течь по выбранному ею руслу, не меняя ни его, ни направления течения, ни скорости своего потока.
Но присмотритесь, мой друг, одновременно с этой неизменчивостью река постоянно меняется, она всегда другая — в весеннем лихом разливе, в летнем знойном покое, в осеннем прощальном порыве холодного, сырого ветра. Она всегда новая — встречающая ранние летние зорьки и провожающая ранние зори осенние. Мутная, трепещущая и тревожная под проливным дождём и прозрачная, тихо перешёптывающаяся с зависающими над самой водой зелёными стрекозами под ясным и чистым небом.
У реки, мой друг, мы может научиться очень важному: ОТЛИЧАТЬ ИЗМЕНЯЕМОЕ ОТ НЕИЗМЕННОГО.
— Для чего?
— Загляните на первую страницу этой нашей с Вами книги — да, именно НАШЕЙ, — и прочтите ещё раз эпиграф.
«О, Господи! Дай мне силы и мужество, чтобы смириться с тем, что изменить я не в силах, и чтобы бороться с тем, что изменить я обязан. А ещё дай мне мудрость, чтобы суметь отличить одно от другого…»
Теперь Вам понятно, мой друг?..
Бывает, Неизменяемое встаёт перед нами такой высоченной стеной, что загораживает собой не только солнечный свет. Оно, навалившись на нас, давит, вжимает в землю по самую грудь, как сказочного богатыря, лишает сил дышать, жить. Где уж тут искать потерянный солнечный луч?.. Но, согласитесь, мой друг, такую стену не сдвинешь, она ЕСТЬ, она — ДАННОСТЬ. И бесполезно биться в отчаянии. Стена не услышит. Не отступит. Не рухнет в одночасье. А если и рухнет, то не задумывались ли Вы, что именно в этот миг она может подмять Вас под себя, дотянуться до Вас?.. Так что порой иногда даже лучше, если стена еще пока стоит…
Но это так, к слову…
Не боритесь с Неизменным. Не тратьте силы на отчаяние! Не лишайте себя душевных сил. Не разрушайте! Ни себя, ни мир вокруг вас! Примите Неизменное как Данность. Только вначале, мой друг, хорошенько проверьте и убедитесь, что оно, Неизменное, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО неизменно!
Что касается Изменяемого, то с ним дела обстоят значительно проще. И подход к нему прямо противоположный: БОРИТЕСЬ, если чувствуете в нём, в Изменяемом, дух Разрушения! Боритесь так, чтобы и духу его рядом не было! Вернее, чтобы и «дух из него вон…»
— Говорите уж больно как по писаному, всё-то уж у Вас гладко и сладко выходит… А жизнь, она, знаете ли, — дорога разухабистая, что ни шаг, то бугор, то ямища…
— Да, с Жизнью не поспоришь, Судьбу не переборешь… Хотя стоп. Что это я на поводу у разных бабушкиных «охов» и «ахов» пошла? Так и с пути верного собьёшься и до цели не доберёшься! А нам, мой друг, счастливыми стать надо! Ох, как надо. Во чтобы то ни стало надо.
Так что нет, мой дорогой Кто-то, и с Жизнью поспоришь, и Судьбу переборешь! А иначе нельзя.
— Да как спорить-то, как бороться? Совсем Вы меня запутали!
— Да нет же, мой друг. Вы только успокойтесь. Во всём мы потихоньку разберёмся. А пока я Вам сказку сказывать стану…
Жили-были… нет, не дед с бабкой… а просто два человека. В одном селе. Дома их окнами в окна смотрели. Напротив, стало быть, жили… Только у одного дом — полная чаша, да и сам собой пригож да весел. А другой что жердь, которая под дождём злым век мокла. Да и злющий какой, страсть! Всё ему не так. И все ему не эдак. Да и домишко под стать хозяину — кособокий, вот-вот рухнет. Вот, стало быть, жили они, поживали, век свой уж доживали. Вокруг одного и внуки, и правнуки что рой пчелиный и днём, и ночью. А вокруг другого — только репей колючий да тишь ночная, лютая, аж слышно, как кости старые в руках да ногах скрипят. Смотрел-смотрел второй на жизнь первого — счастливую, отрадную, приятную. День смотрел, год смотрел, десять лет смотрел. Всю жизнь до самой своей смерти смотрел. Да главного так и не успел…
— А что главное-то? Главное что?!
— Не успел счастливым стать, на жизнь другую — счастливую — через оконце своей злобы и зависти глядючи…
— А-а-а… Опять Вы…
— А как же, так и есть. Или Вы решили, что первому и хлеб, и масло сами на стол шли, а внуки — пригожие да приветливые — сами собой такие уродились, как репей тот колючий? Так что ли?
Эх, мой дорогой Кто-то, недогадливый Вы мой… Первый своё счастье с малых ногтей растил, берёг его, холил да лелеял. ТРУДИЛСЯ над ним. А второй даже то малое, что само в руку легло, сквозь пальцы в песок спустил. Своему счастью изменил, себя на зависть и злобу растратил.