Николь надеялась, что на Джона платье произведет такой же эффект. Завтра. Завтра она его увидит. Всего лишь через двадцать четыре часа мир ее восстановится, и все станет на свои места. Если Том действительно не хочет, чтобы она взяла Лору на время к себе с Джоном, она будет навещать ее, пока он не подыщет няню. Но она должна уйти отсюда, ей нельзя оставаться в опасной близости от Тома и волнующего взгляда его глубоких синих глаз. Ей не следует даже видеть этого человека. Бог свидетель, она и не хочет.
Николь села на кровати, не зажигая света, и прижала ладони к щекам. Лицо горело. Оно пылало с того момента, как она ощутила на себе его взгляд, спускаясь по лестнице в этом «основном черном платье», как выразилась Аннет. Основное платье. Основные инстинкты. Тома и ее собственный…
Она не знала, объяснил ли он как-нибудь Лоре их поцелуй. Сама она не смогла что-либо объяснить. Глядя на потрясенное лицо Лоры, она забормотала: «Ну, конечно, я выхожу замуж за Джона. Твой дядя и я… гм… мы… платье…» Ее голос дрожал и стал неузнаваемым. Девочка ничего не сказала, но продолжала молча смотреть на них. В конце концов Лора облизнула губы, словно пытаясь понять, как платье может привести к поцелую.
Николь провела языком по губам. Они все еще дрожали, помня поцелуй Тома и вкус его губ. Хорошо, возможно, поведение Тома можно объяснить эффектом, произведенным платьем, но в чем причина ее собственного?
Николь пыталась оправдаться перед собой тем, что скучает по Джону. Она не видела его уже три месяца, со дня похорон дедушки. И Джон никогда не целовал ее так, как Том. За все годы их знакомства он никогда так не целовал ее. Даже когда они обручились. Но завтра… Возможно, завтра…
Николь закрыла глаза, пытаясь прогнать воспоминание о губах Тома и об этом поцелуе и молясь, чтобы побыстрее наступил завтрашний день.
— Ну, как платье? — спросила Аннет у Тома утром. — Шикарное, да?
Том что-то проворчал, занимаясь камерой, хотя в этом не было необходимости, разве что помогло избежать взгляда Аннет.
Она улыбнулась.
— Эта твоя Николь — прямо персик. Она…
— Она не моя! — тут же возразил Том.
Брови Аннет удивленно изогнулись, и она внимательно посмотрела на Тома.
— Ага! Зацепила! — Аннет хитро улыбнулась. — Она зацепила тебя. Ты ею интересуешься.
— Просто ей нужно помочь. И мне тоже. Мы договорились.
— Все это ерунда, — заявила Аннет. — И ты это прекрасно знаешь.
— Не понимаю, о чем ты.
Аннет покачала головой.
— Она хорошенькая, Том, и ты знаешь это. Она не просто хорошенькая, она чудесная девушка.
— Ты-то откуда знаешь?
— Ты удивишься, — мягко сказала Аннет, — но я не всегда жила в большом городе. Во мне еще осталось кое-что от тех мест, где я выросла. И я в состоянии оценить свежесть и непосредственность, если вижу ее. А твоя, прости, — Аннет ухмыльнулась, — Николь — свежая, милая и жизнерадостная девушка. Я понимаю, почему она привлекла тебя.
— Ничего не привлекла. К тому же она помолвлена, — мрачно сказал Том.
— Но ведь не замужем. Пока.
— Но уже помолвлена. С Джоном Фултоном, представь!
Аннет, как и любой другой в Галифаксе, знала, кто такой Джон Фултон.
— В самом деле? — Аннет присвистнула. — С Джоном Фултоном? — Она сочувственно улыбнулась. — Но все равно, думаю, ты должен попытаться.
Он совершенно не намеревался отбивать Николь у Джона Фултона. Черт, да что он будет с ней делать?
Внезапно возникшее напряжение внизу живота послужило достаточно четким ответом на заданный себе вопрос. Он мрачно усмехнулся, поднимаясь по лестнице. Войдя в квартиру, Том услышал смех Николь. Она разговаривала по телефону, сидя на кухонном столе и поставив одну ногу на стул. На ней была ее обычная майка балахоном и новые шорты густого персикового цвета, подчеркивающие нежный загар ее ног. Девушка помахала ему рукой и дала понять, что говорит с Джоном.
Том, надеясь, что испытывает облегчение от этого сообщения, удивился, почувствовав внезапное раздражение.
— Нет, — говорила в трубку Николь. — Я все поняла. Нет, не сегодня. Все замечательно, Джон, правда. Я понимаю, что значит такой перелет. Сегодня отдыхай, а завтра встретимся.
Том напрягся. Он сбросил туфли и расстегнул рубашку. В квартире было душно, несмотря на открытые окна. Интересно, почему она не пользуется кондиционером? Он снял рубашку.
— Во сколько? — спросила она. — Очень хорошо. Тогда до утра, Джон. — Она послала в трубку звук поцелуя и внезапно сжала губы, как будто вспомнила о вчерашнем.