Нет, решила она, так не годится. С сомнением взглянула на свою светлую юбку, которую надела на праздник. М-да, не самая подходящая одежда для прогулок по лесу. Может, пойти переодеться? Некогда, она уже и так потеряла понапрасну массу времени. Махнув рукой, Лиана зашагала к лесу. Босоножки она сняла и пошла вдоль реки босиком. Спустя некоторое время наклонилась, чтобы снова обуться, и тут услышала отчаянный крик. Она напрягла слух и огляделась. Впереди виднелась небольшая рощица, окруженная кустарником. Похоже, крик донесся оттуда. В эту секунду кто-то снова закричал. Лиане стало дурно: это голос ребенка, причем очень испуганного. Забыв о босоножках – некогда с ними возиться! – она подобрала юбку повыше и побежала.
Внезапная догадка осенила ее. Какой, к черту, шалаш? Плот – вот что решил соорудить Саймон! Лиана, ты просто дура… Картина, представившаяся ее глазам, повергла ее в ужас: посреди реки покачивается кое-как сколоченный плот, рассыпающийся на глазах; от него тянется веревка к дереву на берегу, а на плоту двое испуганных мальчишек цепляются за разъезжающиеся доски. Лиана побежала быстрее, схватилась за веревку и крикнула:
– Держитесь крепче, я попробую подтащить плот к берегу!
Она уперлась ногами в землю и потянула веревку на себя. Не торопись, осторожнее: как бы это полузатонувшее сооружение не развалилось окончательно. И тут раздался оглушительный треск. О Боже!
С расширенными от ужаса глазами Питер вцепился в доску, медленно отделившуюся от остальных, Саймон одной рукой держался за нее, а другой – за рубашку приятеля.
– Питер не умеет плавать! – завопил он.
И я тоже не умею, пронеслось в голове у Лианы. Тогда учись прямо сейчас, Лиана! Подоткнув юбку как можно выше для большей свободы движений, она спустилась вниз по склону и, не выпуская из руки веревку – чтобы не потерять равновесия, – зашла в воду как можно дальше. Увы, дотянуться до мальчиков она не сумела. И вдруг, к ее огромному облегчению, на противоположном берегу появился Джед. Скинув туфли, он бросился в воду, схватил обоих мальчиков, толкнул Питера к Лиане, а сам подтянул к себе доску, за которую цеплялся Саймон, сгреб сына в охапку и вынес на берег.
Продолжая держаться за веревку, Лиана прижала к себе Питера свободной рукой, который прильнул к ней, как испуганный котенок, с трудом повернулась и двинулась по неровному дну к берегу. Нагрузка для руки оказалась слишком велика, и, когда Лиана наконец отпустила Питера, что-то хрустнуло у нее в спине. Страшная боль пронзила позвоночник. Лиана охнула и застыла на месте. Как в тумане она видела, что Джед помог Питеру вылезти на берег, но не сознавала ничего, кроме боли.
– Как ты могла? – заорал Джед. – О Господи, как ты могла? – Он не помнил себя от ярости. – Я же доверился тебе! – Схватив обоих мальчиков, он зашагал прочь, оставив ее по пояс в воде, пахнущей тиной.
Ужас сковал Лиану. Неужели она нанесла себе непоправимый вред и останется калекой на всю жизнь? Кое-как она выбралась из воды, не выпуская из рук веревку, доковыляла до дерева и застыла, не в силах пошевелиться: волны боли перекатывались по всему телу, от шеи до щиколоток. Господи, молилась она, избавь меня от страданий…
Она не знала, сколько времени простояла без движения, уткнувшись лицом в шершавый ствол. Казалось, прошла целая вечность. Надо двигаться, дойти до дома, позвать на помощь. Открыв глаза, преодолевая дурноту, она смотрела перед собой. Несмотря на свое состояние, она необыкновенно остро чувствовала, как солнце пригревает спину, слышала щебетанье птиц, видела каждый листочек, шелестящий под легким ветерком. Двигаться не хотелось, даже подумать об этом страшно. Если бы можно было перенестись вон до тех кустов, вон до того дерева…
Оторвавшись от ствола, Лиана сделала первый шаг и вскрикнула. О Боже… Она слегка согнулась – ага, так немного легче, незначительно, но все же… Если не отрывать ступни от земли и осторожно скользить вперед, как на лыжах, может, и удастся дойти до цели.
Шаркая ногами, как столетняя старуха, Лиана доковыляла до кустарника, потом до следующего дерева, еще одного… Стиснув зубы, стараясь ни о чем не думать, кроме необходимости двигаться, она прошла мимо своих брошенных босоножек; схватившись за веревку, которую Саймон привязал к дереву, перебралась через ручей. И в течение мучительно долгого путешествия представляла себе дом, свою комнату, кровать, на которой она растянется. Медленно, очень медленно она добрела до кухни, пересекла холл; держась за перила, поднялась наверх.