Потом надоело. Если и делал что по дому, то лишь после напоминания и явно нехотя.
— Занесла нас сюда нелегкая! — сказал как-то в сердцах.
Фиса и сама считала, что вовсе ни к чему было уезжать с Ангары, но разговора не поддержала. Знала, что скор Леша на решенье. И со страхом подумала, что это недовольство опять может сорвать его с места. А куда же подниматься с ребенком среди лютой зимы. Тем более с такими трудами подготовились к зимовке.
Но Алексею и не требовалось поддержки.
Его уже денно и нощно точила мысль: «Просчитался! Если такая волынка и дальше пойдет, — три месяца работать, остальные сидеть на окладе, тут бобра не убьешь!»
Он, конечно, знал, что, когда стройка наберет силу, работы экскаваторщику будет через край, но надо же было как-то оправдать свою хандру и раздражение.
Вскоре после Нового года среди экскаваторщиков прошел слух, что будут набирать охотников, временно, до весны, поработать на горнорудном комбинате.
Будто бы на пленуме райкома партии был разговор о том, что на золотых рудниках срываются вскрышные работы из-за нехватки квалифицированных механизмов, тогда как на Порожной экскаваторщики сидят без дела. И будто бы Кравчук согласился, если найдутся охотники, отпустить до весны.
Долго не раздумывая, в тот же день после работы Алексей пошел к начальнику стройки.
Как оказалось, он опередил всех.
Кравчук молча выслушал его, нахмурился и сказал:
— Я о тебе лучше думал.
— Выходит, ошиблись, — ответил Алексей с небрежной дерзостью.
— Не сидится дома? — спросил Кравчук.
— А я сюда, между прочим, не сидеть ехал, а работать.
— Тебе работы не хватает?
— Что это за работа! — взорвался Алексей. — Завезли к черту на рога и сиди на окладе! Это мне надо обижаться. У меня семья!
— Слушай, Алексей! — сказал Кравчук серьезно и строго. — Не надо лицемерить! Я ведь тебя знаю как облупленного. И насквозь вижу. Меньше всего ты сейчас думаешь о семье. Семье твоей ты сам нужен в доме, а не длинный рубль, который ты рассчитываешь заработать на прииске.
— А это уж, Елисей Назарыч, мне виднее, что для моей семьи лучше. И задерживать не имеете права. Там важный государственный план срывается.
Кравчук тяжело засопел.
— Артист!.. Вот что, парень. Большое у меня желание выпроводить тебя на все четыре стороны. Чтобы тобой и не пахло!.. Семью твою жаль. Они не виноваты… А ты запомни, что я тебе скажу. Будешь по верхушкам скакать, пенки слизывать, не жди добра от жизни. Ее не обманешь!
— Неужели холостых не нашлось? Семейного человека сорвали с места! — возмутилась Фиса, когда Алексей сообщил, что едет на прииск.
— Сам попросился, — сказал Алексей.
— Сам?!
— Понимаешь, там на золоте такие условия!.. — И стал торопливо, не давая ей вставить слова, рассказывать, какие там расценки и сколько он заработает за каких-то всего четыре месяца… Приедет с деньгами, здесь летом тоже можно зашибить подходяще. Осенью возьмет отпуск, и поедут все втроем. Путевки можно купить вокруг Европы на пароходе. А то какой же смысл был ехать на Север? Нельзя упускать, само в руки плывет!..
Фиса не возражала, не перебивала его. Только, когда он выговорился и замолчал, сказала:
— Быстро мы тебе надоели, Леша!..
— Для вас же я!.. — вскинулся было Алексей.
Но Фиса просто и спокойно остановила его:
— Хватит об этом, Леша. Говори, чего тебе собрать в дорогу?.. А ехать вокруг Европы осенью мне не придется. В это время рожать буду.
Увидела, как вытянулось лицо у Алексея, и усмехнулась:
— Да не пугайся! Может, я еще ошиблась…
«Пугает… — успокоил себя Алексей. — Конечно, пугает… Было бы на самом деле, не так бы взвилась. Тоскливо ей одной, это все понятно… А мне?.. Мотаться тут без дела. Проводить день, колотить пень! А там работа, жми на всю железку! А деньги? Да разве в деньгах дело! Когда еще доведется на золотых приисках побывать? Посмотреть, как это самое золото ковшами гребут!.. А для кого стараюсь? Для нее же!.. Прокачу по морям-океанам, увидит белый свет, сама спасибо скажет…»
С такими мыслями и уехал.
У длинного рубля хвост короткий. Не сразу ухватишься… Работал Алексей изо всех сил, до ряби в глазах, до ломоты в пояснице. Ярился на стылую, порванную аммоналом породу, выгонял кубометры.
Здесь порядки свои, временем не ограничивают. И, чем забивать козла в общежитии, отведенном для вольных рабочих, лучше лишние часы поработать. И себе польза, и государству не убыток.
Товарищи Алексея, приехавшие с ним со стройки, откровенно посмеивались: