Нет, не зря он решился убрать камень!
Он схватил ящик и едва не бегом устремился к лодке.
Митричу растолковал все подробно. Вести лодку прямо на камень. Когда до него останется восемь, десять метров, затабанив, притормозить лодку, чтобы Алексей с ящиком успел сойти в воду. Зажечь конец шнура и как можно быстрее угонять лодку вниз по течению.
Закончил Алексей вопросом:
— Спички есть?
Митрич показал коробок.
— Возьми второй. Положи в другой карман. Зажигают так: две спички приложить головками к срезу шнура и ширкнуть по ним коробкой. Смотри!
Подобрал на песке белый ошкуренный водой прутик тальника и показал на нем, как надо зажигать бикфордов шнур.
— Так не учат, — возразил Митрич.
Достал нож, отрезал от шнура кусочек длиною в карандаш и, точно повторяя все приемы, показанные Алексеем, зажег шнур.
— Теперь понятно.
Почернев лицом от натуги, Митрич налег на весла, укрощая бег лодки. Толкнул весла от себя еще раз и подал знак Алексею.
Ну, или грудь в крестах, или голова в кустах!..
Придерживаясь за борт, Алексей выбросился из лодки. Воды было всего по грудь. Но сильное течение сбивало с ног, и Алексей понял, что остановить лодку и удержать ее на месте ему не по силам. Самое большее, он мог несколько притормозить ее движение.
— Приготовься! — крикнул он Митричу.
Конец шнура он заблаговременно перебросил через сиденье. Митрич, стоя на коленях, прижал головки спичек к срезу шнура и застыл с коробкой наготове.
Лодка волокла Алексея за собой. Напрягаясь, он удерживал ее. Ему казалось, что он уже давно борется с водой, одолевала тревога: Митрич ошибся и направил лодку мимо камня… Он уже хотел крикнуть ему и ткнулся правым коленом о камень.
— Зажигай! — отчаянно закричал он и, собрав все силы, откинувшись назад так, что затылок погрузился в воду, превозмогая боль в ушибленном колене, уперся обеими ногами в каменный порог и удерживал лодку, пока из темной оплетки шнура не вырвался шипящий снопик искр. Митрич подал ему ящик. Алексей опустил его на дно, к тому месту, где ноги его упирались в каменный порожек.
Пятнадцать метров шнура — пятнадцать секунд!..
Успел еще коснуться капсюля, проверяя, плотно ли сидит в гнезде патрона… а все, что было затем, провалилось в памяти, сохранившей только отчаянное, почти паническое стремление оказаться дальше, как можно дальше…
Митрич не точно выполнил последнее указание Алексея, отогнал лодку, но недалеко. Его недисциплинированность спасла Алексею жизнь. Он успел подобрать Алексея, оглушенного взрывом, потерявшего сознание.
В лодке Алексей на какие-то секунды открыл глаза и пробормотал:
— Мне нельзя умирать…
И снова впал в забытье.
— Ты что!.. Ты что!.. — задыхаясь от волнения, бормотал Митрич.
Неловко изогнувшись в тесной лодке, прижался ухом к груди Алексея… И не мог разобрать, не то своя кровь бьет в голову, не то слышит он живое сердце Алексея. Увидел, как вздрагивает жилка на запястье плетью откинутой руки, и уверился: «Жив!.. Скорее на баржу…»
Кинулся к веслам. Но катер уже догонял уносимую течением лодку.
Варька неотрывно следила за Алексеем с той минуты, как он спустился с баржи с опасным ящиком в руках.
Видела, как он донес ящик и опустил его в корму лодки, как разделся на берегу и остался в одних белых плавках, издали заметных на загорелом его теле… Когда он выбросился в воду и тащился, ухватившись за корму, ей все казалось, что он тонет и не может подняться обратно в лодку. Когда же Митрич угнал лодку и оставил его одного, Варька едва не закричала… Она видела, какими отчаянными взмахами догонял он неверного товарища и не мог догнать…
Потом взметнулся кипящий столб. Вместе с глухим ударом взрыва дрогнула палуба под ногами… но он больше не уходил сильными взмахами от догонявшей его смерти… Смерть догнала его…
Когда он уходил, она уже все знала, а он посмеялся над ней… А сейчас ей привезут его тело…
Варька с ужасом почувствовала, что еще несколько мгновений этой муки ожидания, и она захохочет, захохочет навзрыд над глупой, обманувшей себя Варькой…
Ты же решила уйти от него?.. Решила!.. И кичилась перед собой своей решимостью!.. Не успела… Он сам ушел от тебя…
— Сам ушел… сам ушел… — шептала она и не чувствовала, как по щекам одна за одной катятся слезы.
И когда ей крикнули с катера, что он жив, она в первую минуту не посмела этому поверить.
Алексея положили на палубе, неподалеку от Романа. Роман попытался подняться, взглянуть на товарища, но тут же застонал и уронил голову на подушку.