— Это опера. Называется «Богема».
— Да? Как известно, о вкусах не спорят.
— Совершенно верно, — согласилась Люсинда.
Джо обезоруживающе улыбнулся. Интересно, подумала девушка, он понимает, что за одну его улыбку сотни женщин готовы были бы умереть?
— Никогда не пробовали слушать рок-н-ролл шестидесятых годов?
— Нет.
— Что ж, прямой ответ. Никаких там «может быть» или «не думаю». Просто и без изысков: «нет».
— Будьте уверены, я не стану слушать музыку, когда вы дома, сэр.
— Да ладно вам, Люси. Что вы такая колючая?
— Люсинда.
— Все едино. Можете слушать что хотите, в любое время. Только не так громко, хорошо?
— Конечно, сэр, — кивнула девушка.
— Джо. И простите, если я вас напугал.
— Это ваше право. Я хочу сказать, вы имеете право находиться в своей кухне. Просто вы сказали, что уйдете.
— Я уходил. На пробежку.
— А… Ну, — Люсинда постаралась изобразить веселость, — до вечера, мистер… Джо. В котором часу вы предпочли бы поужинать?
— Часов в семь, в полвосьмого. — Молодой человек пересек кухню и опустился на табурет. — Честно говоря, я еще не завтракал. Я подумал…
— Вы подумали… — подхватила Люсинда и только потом догадалась, что хотел сказать босс. — Ах да. Хотите, чтобы я сейчас что-нибудь приготовила?
— Если вы не против.
— Не против? Да, конечно.
Девушка почувствовала, что сердце забилось как-то неровно. Да что трудного может быть в обычном завтраке? Уж поджарить омлет она сумеет. Даже вафли приготовить несложно, если подглядывать в кулинарную книгу. А еще блинчики. Только бы они не прилипли ко дну сковородки.
— Посмотрим, — протянула Люсинда, чуть не ввалившись в открытый холодильник немыслимых размеров. — Что у нас есть? Ага. Яйца. И бекон. И хлеб из семи злаков. — Она обернулась, лучезарно улыбаясь. — Бекон, яйца и тосты. Как вам?.. Что-то не так?
Не отрываясь, Джо смотрел куда-то на пол. На ее ноги. Неужели она умудрилась вляпаться во что-то? Нет, все в порядке. Люсинда глянула вниз: белые туфли выглядели нормально, ведь каждый вечер она терла их щеткой по полчаса.
— Ваши туфли. — Он медленно поднял глаза.
— Что?
— Они… ммм… очень удобные.
Похоже, он хотел сказать что-то другое. Глаза у него потемнели, а между черных бровей пролегли две морщинки.
— Я знаю, — кивнула Люсинда, стараясь не выдать удивления. — Я весь день на ногах, а на кухнях обычно нет ковров. Полы твердые — деревянные или плиточные… — Она запнулась. Джо снова смотрел вниз, словно никогда прежде не видел женских ног. По крайней мере таких. Сначала опера, теперь туфли. Да, в этом доме легкой жизни не жди. — С моей обувью что-то не так, мистер Романо?
Он поднял голову, глаза все еще были темными.
— Нет, конечно, нет. — Он улыбнулся, но как-то странно, вымученно. — Вы, кажется, сказали, что приготовите мне яичницу с беконом, да?
— Да. Если вам это подходит.
— Подходит. Как раз то, что нужно.
Джо наблюдал, как его светловолосая, благоухающая цветочными ароматами повариха с высокими скулами и мягкими губами выдвигала один ящик за другим — очевидно, в поисках сковородки. Он встал, чтобы помочь ей, и тут его осенило. Скулы, запах, волосы. И, наконец, туфли…
Нет, в жизни дважды два не всегда четыре. Это правило помогло ему когда-то заработать первый миллион.
Люсинда. Люси. Люси. Молодой человек прищурился. Что ж, посмотрим.
Наконец девушка нашла большую сковороду, поставила ее на плиту и положила на нее несколько кусочков бекона.
Даже Джо понимал, что для приготовления чего бы то ни было необходимо включить конфорку — иначе не получится.
— Нужно включить, — предложил он.
— Я знаю. — Люсинда стояла к нему спиной, но молодой человек чувствовал, как напряжены ее плечи. — Просто я никогда не видела такой модели плиты.
Что ж, уважительная причина. Плита действительно непростая — чудо техники. Если бы повариха не получила специального образования, она вряд ли сумела бы управиться с этим монстром…
Хотя, с другой стороны, около выключателя ясно написано «Вкл.» и «Выкл.» — даже ребенок понял бы.
— Нужно нажать на эту большую кнопку. Да, вот так. Теперь на ту, что справа. Вот и все.
— Спасибо.
— Не за что. — Джо озадаченно наблюдал, как девушка берет миску, достает яйца, неуклюже разбивает их. Одно яйцо почти целиком вылилось на стойку. — Вот проказники.
— Угу, — кивнула Люсинда, разбивая еще одно.
Кусочек скорлупки упал в миску. Она попыталась вытащить его.
Молодой человек задумчиво сложил руки на груди.