Стефан Дичев Путь к Софии (роман)
Время – в нас,
и мы – во времени
(В. Левский)
Часть первая
Глава 1
— Нет, я не верю вашей военной карте, генерал!
— Но почему же, миссис Джексон?
— И вы еще спрашиваете... Значит, война очень далеко, или это вообще не война! Все обозы и обозы... Да еще телеги с домашним скарбом и ребятней... У нас, в Джорджии, такие переселения вы увидите в каждую засуху.
— Но, дорогая Маргарет, мы приближаемся к Софии! Фронт действительно далеко!
— Нет, зря я вас послушалась! Лучше бы я осталась в Константинополе! — раздраженно воскликнула Маргарет Джексон, но вспомнила, что сама решилась на это путешествие, и врожденное чувство справедливости заставило ее изменить тон, она подняла глаза на собеседника и сказала с извиняющейся улыбкой: — Боюсь, что за такую корреспонденцию мне не заплатили бы и пяти долларов.
Генерал Валентайн Бейкер выслушал ее с вежливым сочувствием.
Он был очень молод для своего высокого поста инструктора турецкой армии. Его сухое, продолговатое лицо с длинным носом казалось еще длиннее из-за острой светлой бородки, закрывавшей шрам — память о Ниппуре, где Бейкер в свое время сражался за британскую корону.
Он сдержанно кивнул миссис Джексон в знак того, что хорошо понимает ее, и вплотную приблизился к фаэтону, рядом с которым все время ехал верхом. В этом же фаэтоне находилась еще одна дама, француженка — пожилая, почти старушка, говорливая, подвижная и кокетливая, в дорогом боа и с муфтой. На противоположном сиденье, повернув колени в сторону, чтобы не мешать дамам, сидел мужчина в сером дорожном полуцилиндре и бежевом пальто.
Американку Маргарет Джексон Бейкер встретил в Константинополе у знакомых накануне отъезда. Чем-то эта женщина его заинтересовала: разведенная, богатая, экстравагантная. Но когда Бейкер узнал, что Маргарет корреспондентка «Revue de deux mondes», известного журнала, издававшегося в Париже для американских читателей, то посмотрел на нее другими глазами. Как? Неужели эта привлекательная женщина намерена отправиться на фронт? Любопытно. Она, несомненно, красива: рыжеволосая, стройная, черты лица крупные, грубоватой лепки, движения смелые. Молода ли она? Наверное, нет, но выглядит молодо, хотя кожа и не так свежа, как у молоденьких девушек. Наблюдая за ней с симпатией, генерал думал, что такая женщина ему под стать. Ее манят приключения, оценивал он мысленно ее, у нашей расы это в крови. И Фреди (Фред Барнаби был его большим другом) забросил своих носорогов, как только почуял здесь охоту поувлекательней...
В разговоре с ней он деликатно и как бы невзначай упомянул, что едет со своим штабом на фронт и что если она действительно хочет видеть войну, то у нее есть возможность к ним присоединиться. Миссис Джексон тотчас согласилась. Согласилась не раздумывая, со своей обычной бесцеремонностью, которая была ему всего неприятней, и этим наполовину уменьшила его радость.
Теперь они приближались к Софии, где генерал сего штабом должен был присоединиться к армии маршала Мехмеда Али. Но в тайных помыслах у всех был только Плевен, осажденная крепость, которую турки уже несколько месяцев кряду удерживали в упорных сражениях. Среди двадцати англичан, штабных офицеров, которые следовали за фаэтоном верхами, был и великан Фред Барнаби с его бесконечными охотничьими рассказами. Двое, сидевшие в фаэтоне с Маргарет, не принадлежали к их компании. Они встретили их в поезде, и, так как француженка мадам Леге, судя по ее виду, была богатой женщиной, а ее спутник оказался известным венским банкиром бароном фон Гиршем, строителем той самой железной дороги, по которой они ехали, англичане вопреки обыкновению с готовностью приняли их в свое общество.
Скоро выяснилось, что они тоже едут в Софию.
— Еду к сыну нежданной гостьей, — объявила старая дама со странной ноткой возмущения в голосе. — Что он там делает? О, он там наш консул! Уже три года... Бедный, он сейчас так нуждается во мне, в своей матери!
— Я хорошо знаю сына госпожи Леге, — сказал барон, который ехал с намерением самолично проверить, как прокладывают новую линию его железной дороги. — Возможно, всем нам пригодятся его связи в Софии.
В Саран-бее, на последней станции, Маргарет Джексон любезно пригласила их в свой фаэтон; мадам Леге и барон, обрадовавшись случаю избавиться от дорожной скуки, приняли ее приглашение. Свои фаэтоны они оставили слугам — секретарю миссис Джексон Чарли и ее горничной — шотландке мисс Далайле, тощей, страшной как смертный грех старой деве.