— А где Дефо?
— Секунду, сэр, — сказал Трудо и замолчал. Через мгновение он заговорил снова. — Страйкер говорит, что дверь была заперта. Они постучали, но Дефо не ответил.
Притчетт отбросил рацию и наклонился вперед.
— Быстрей! — крикнул он водителю. — Быстрей туда, жми на всю!
Автобус взревел и рванул с места. Томаса занесло, и он ухватился за стену. На огромной скорости они вырулили со стоянки. Притчетт снова схватил рацию.
— Пусть Страйкер и Эванс ломают дверь, если нужно. Дефо там вместе с девочкой, GPS подтверждает.
— Что, если Кляйны тоже там? — спросил Трудо.
Глаза Притчетта потемнели.
— Погоди.
Его мобильный вдруг зазвонил. Он раздраженно поднес телефон к уху, послушал, и лицо его тут же изменилось.
— Да, сэр, — нервно сказал он. Он еще немного послушал и буквально раскрыл рот. — Матерь Божья. Хорошо. Соедините его.
Он нажал на кнопку и включил громкую связь. Уверенный мужской голос с легким немецким акцентом заполнил автобус.
— Это Дитрих Кляйн, — сказал мужчина. — Вы отвечаете за проведение операции?
Притчетт резко выдохнул.
— Да. Агент Притчетт. Слушаю вас.
— Очень хорошо. Итак, Притчетт. Слушайте меня очень внимательно. Ваш агент под прикрытием лежит сейчас на полу передо мной с двумя дырками в груди. Со мной заложница — девочка. Моя жена держит остальных. Они умрут, если вы не сделаете все в точности, как я скажу. Вы готовы?
Притчетт сверкнул глазами и сжал телефон. Костяшки его пальцев побелели.
— Я готов.
— В Картерсвилле есть небольшой аэродром. Я хочу, чтобы через сорок пять минут на взлетной полосе стоял полностью заправленный «Гольфстрим». Пилот должен быть гражданским. Если у него будет оружие, девочки умрут. В гараже стоит автомобиль, на котором мы доедем до аэродрома. Ваши люди расчистят дорогу. Если я замечу кого-нибудь неподходящего, девочки умрут. Разговоры с вами или с кем-либо еще меня не интересуют — до тех пор, пока самолет не окажется в нужном мне месте. Условия простые. Я дам пилоту инструкции после взлета. Когда мы приземлимся, я оставлю девочек в самолете. Вам все ясно?
— Мне все ясно, — гаркнул Притчетт. — Еще условия?
Но в трубке было уже тихо.
Дитрих Кляйн выключил телефон. Зита смотрела на него и тряслась от ужаса. Она взглянула на человека без рубашки, лежавшего на полу возле двери. На человека, который обещал спасти ее. С тех пор как упал, он ни разу не пошевелился. Зита была уверена, что он мертв.
Кляйн сунул телефон обратно в карман, сел в кресло напротив и наставил на нее револьвер.
— Ты у меня в гостях, — сказал он. — А я всегда обращаюсь со своими гостями хорошо. Если будешь делать то, что я скажу, останешься цела.
Зита стиснула зубы, чтобы они не стучали.
Кляйн улыбнулся:
— Да, да. Я знаю, что ты боишься. Но ты должна меня понять. Я просто бизнесмен. Я не люблю оружие. — Он положил револьвер на кофейный столик. — Думаешь, я монстр, да? Что у меня нет души?
Зита не ответила, но Кляйна это не смутило.
— Ты знаешь, почему ты здесь? — снова спросил он.
Она посмотрела на него в упор. Ей вдруг захотелось ответить. В груди ее, с той самой минуты, как Канан свернул с дороги и повез ее в квартиру Чако, продавать в рабство, нарастал крик — дикий, бешеный крик протеста. Но крикнуть она не могла. Голоса не было.
Кляйн ответил на свой вопрос сам.
— Ты здесь не потому, что мне нравится торговать женщинами. Ты здесь потому, что мужчинам нравится их покупать. Я просто посредник. Некоторые бизнесмены продают предметы. Другие продают знания. Я продаю фантазии. Это все одно и то же.
Он взглянул на часы.
— У них осталось тридцать минут.
Он чуть склонил голову и прислушался. В доме было тихо, как в гробу. Он опять повернулся к Зите.
— Ты когда-нибудь была в Венесуэле? — спросил Кляйн. — Жуткая дыра, но и там можно жить. Ты скоро увидишь.
Автобус мобильного командного центра прибыл в усадьбу Кляйнов через десять минут после звонка Дитриха. Притчетт был похож на медведя — он не говорил, а как будто рычал в свою рацию. Плохой знак, подумал Томас. Волнение Притчетта означало только одно — Дитрих Кляйн владел ситуацией.
— Майкле! — крикнул Притчетт лаборантке в другом конце автобуса. — Что там у нас с самолетом?
— В «Хартсфилд-Джексон» есть один «Гольфстрим IV», — ответила она. — Это корпоративный самолет. Принадлежит компании, занимающейся биотехнологиями. Мы пытаемся связаться с главой. Пилот стоит рядом, наготове.